Про любовь к котятам

[Рыжая Стервь]

Автор: Рыжая Стервь
Фэндом: Белый крест
Персонажи: Кроуфорд/Фудзимия, Ёдзи/Шуьдих (намеком), остальные Вайсы и Шварцы
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Юмор, Флафф, Повседневность

Размер: Мини, 9 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
по заявке №50-1 на "Постельке"
Фарфарелло любит котят (хотя и немного странно), Наги любит компьютерные шутеры, но не любит наушники, Шульдих любит сладкое и тяжелый металл (желательно на немецком), а Кроуфорд любит порядок, тишину и "чтоб эти сволочи наконец дали поспать!".


Будь проклят день, когда я сел за баранку этого пылесоса «Титаника», называемого командой Шварц, наивно полагая, что этот шаг когда-нибудь приведет меня к господству над миром! Да если весь мир хоть немного похож на мою команду, я лучше заранее откажусь от своих завоевательных планов!
Я встал в шесть утра с головной болью, которую не смог победить даже новейший патентованный препарат, заблаговременно приобретенный в аптеке. (Хорошо иногда предвидеть будущее, хотя меня с некоторых пор мучает вопрос – почему мой дар не предупредил вовремя, с какими неорганизованными идиотами мне предстоит жить?)
Итак, я встал рано – я всегда так делаю, потому что не вижу смысла валяться в постели, когда предстоит сделать так много. Тем более, что лучше мне уже не станет. Не в этой жизни.
Чувствуя неимоверное наслаждение предстоящей процедурой, я с ноги открыл дверь в комнату моего телепата. Шульдих спал, зарывшись лицом в подушку, только рыжие космы художественно выбивались наружу. Из-под сбившегося одеяла торчали ноги, одетые в пижаму салатового цвета с красными сердечками. Штанины задрались, обнажив худющие бледные лодыжки, за которые я и взялся, заранее злорадствуя.
Рывок – и рыжий засранец проехался лицом по кровати, влекомый таинственной силой в моем лице.
Заорав что-то невнятное, в конце музыкального периода сбившись на фальцет, Шульдих перевернулся и уставился на меня, сонно моргая рыжими ресницами.
- Ыыыыаа! Кроуфорд? – простонал он. - Что-то случилось?
- Подъем, - распорядился я. – Случилось утро, заря зовет, так сказать.
- Имей совесть, - возмутился он, поглядев на часы одним глазом, поскольку второй открываться отказывался наотрез. – Сейчас только… сколько-сколько?! Шесть?!! Кроуфорд, ты садюга!!!
- Кто бы говорил! – саркастически заметил я. – Ты встаешь сам, или тебе помочь? Холодный душ, знаешь, имеет свойство..
- Сам-сам! – поспешно прервал меня Шульдих. – Я уже встал… уже пошел…
- Через пять минут жду на кухне. Не придешь – приму меры! – счел нелишним предупредить я и направился к Фарфарелло.
Вот единственный нормальный человек в нашей компании, если так можно назвать психа, одержимого жаждой убийства и напрямую общающегося с Богом. Но зато он не слушает до двух часов ночи включенный на полную громкость тяжелый рок!


***
Фарфи уже проснулся и лежал на кровати, потягиваясь и позевывая.
- Доброе утро, Фарфарелло! – я без особого труда выдал ему любезную улыбку. Дело в том, что Фарфарелло с удовольствием исполняет роль нашей штатной стряпухи, причем готовит он вкусно и вдохновенно, впрочем, так же, как и убивает.
Качество пищи, выходящей из-под его талантливых рук, напрямую зависит от его настроения, так что мы стараемся не портить оное, особенно перед приемом пищи.
- Доброе! – буркнул он и откинул одеяло. Я не сумел сдержать дрожь – наш берсерк предпочитал спать голым, а вид шрамов, исполосовавших бледную кожу, всегда вызывал у меня что-то вроде горячего сочувствия. – Кроуфорд, не стой столбом, пройти мешаешь.
Я благоразумно испарился, отметив, что настроение у Фарфа с утра не задалось, а значит, завтрак (а может, и обед с ужином) лучше заказать в ресторане.
Дверь в комнату Наги открываться не желала. Я поднажал, и в результате сумел приоткрыть небольшую щелочку, заглянув в которую удостоверился, что вход надежно закрыт письменным столом и войти без разрешения и помощи хозяина не удастся.
- Наги! – строго окликнул я. – Вставай! И разблокируй, наконец, эту чертову дверь!
Тщетно. Доносящееся через щель мерное посапывание свидетельствовало о том, что владелец комнаты с удовольствием вкушает утренний сон, самый сладкий, по свидетельству тех, кто лишен такого лакомого блюда.
Немного потарабанив в притолоку и не добившись результата, я с позором удалился на кухню, где с радостью удостоверился, что Шульдих все же последовал моим указаниям и сидит за столом с выражением невинной жертвы чудовищного произвола на помятой физиономии, а Фарфарелло хлопочет у плиты.
- Фарф, а что ты такой напряженный сегодня? – спросил я, стараясь, чтобы в этой простой фразе не прозвучали нотки заискивания – очень уж не хотелось с утра портить желудок сгоревшей яичницей.
- Мне приснился сон, - ответствовал наш псих, орудуя кухонным ножом, который смотрелся в его умелых руках безобидной игрушкой.
- Вот как? Кошмар?
- Нет, очень хороший сон, - стук по разделочной доске ритмично оттенялся другим звуком – поглядев на Шульдиха, я увидел, что голова его упала на грудь и он похрапывает в унисон с рублеными ударами по разделочной доске. Я решил пока не будить беднягу – мало ли, что захочет поведать мне Фарф.
- Мне приснился котенок! – псих повернулся ко мне, и я с удивлением увидел на его лице просветленную улыбку. – У него была белая мягкая шерстка и голубенькие глазки, я гладил его и играл с ним бантиком, привязанным к веревочке, а он звонко мурлыкал и царапал меня остренькими коготками!
- Фарф! – ошеломленно сказал я, в то время как он повернулся и как ни в чем не бывало продолжил свою работу. – Фарфарелло, ты что, любишь кошек?
- Очень! – его голос прозвучал мягко. – Кроуфорд, позволь мне завести котенка!
- Ээээ, – я вспомнил кошачьи концерты, в течение всего весенне-летнего периода звуковой волной выносящие мой мозг и не дающие открыть окно по ночам. – Так это ты приваживаешь кошек?
- Ну да, я их подкармливаю, а что?
- Фарф, - я собрал все остатки своей благожелательности, - у меня аллергия на кошачью шерсть, поэтому – нет.
- Я так и знал, – упавшим голосом сказал Фарф, - вот почему ты такой гад, Кроуфорд? Ну чем тебе помешал бы маленький котенок? Я мог бы не выпускать его из своей комнаты!
- Фарфарелло! – начал я торжественно, - кошка – это, прежде всего, ответственность! Много ты знаешь о том, как содержать кошек? Вот залезь в Интернет и почитай! Кошки – это же… они портят мебель, гадят в ботинки, царапаются, кусаются, считают себя хозяевами в твоем же собственном доме, а еще, если их не кастрировать – сходят с ума от похоти! Орут немелодично, и вообще…
- Я почитаю, - дрогнувшим голосом сказал Фарф, - но если я вдруг найду котенка, с которым не будет таких проблем, ты разрешишь его оставить?
- Тогда, конечно, разрешу! – милостиво сказал я, от души надеясь, что образцовый котенок окажется, в лучшем случае, мягкой игрушкой, а в худшем – чучелом.
- Доброе утро! – Наги, как всегда, собранный и спокойный как киборг – недоросток, занял свое место за столом.
- Наги, почему ты подпираешь на ночь свою дверь? – я постарался явственней выразить свое недовольство.
- Кроуфорд, потому что я не хочу, чтобы кто-то заходил туда, пока я сплю, - невозмутимо ответил Наги.
- Даже я? – я поднял брови.
- Особенно ты, - спокойно ответил малолетний нахал.
- У меня переходный возраст, гормоны, и я не хочу, чтобы ты застал меня за чем-нибудь смущающим, – честно объяснил он, увидев мой озадаченный взгляд.
- Например, за игрой в эроге! – захихикал не вовремя проснувшийся Шульдих.
- Вряд ли те звуки, которые я слышал прошлой ночью, были от эроге, - сказал я, тщетно пытаясь не дергать веком левого глаза.
Наги покраснел.
- Ты в курсе, что ночью людям положено спать? – вкрадчиво сказал я. – А ты, мало того, что не спишь сам, мешаешь и другим! В конце концов, почему бы тебе не надевать наушники, раз уж ты так любишь резаться в Квейк по сети?
- У меня от наушников болит голова. – твердо заявил подросток. – А по ночам вон Шульдих тоже не спит…
- Не только Шульдих, и я не сплю… Потому что вы мне не даете! – рявкнул я так, что даже Наги слегка вздрогнул. – И у меня болит голова – от ваших выходок!!! Мое терпение лопнуло. Больше я не позволю вам прохлаждаться без дела! Наги – позавтракаешь – и в школу! Шульдих – раньше я дал бы тебе поваляться на диване, но теперь будешь везде ходить со мной. Сейчас у меня встреча с клиентом, у нас с тобой, - уточнил я, злорадно наблюдая, как с лица телепата слетели последние следы присущего ему задора. - Фарф остается дома. И никаких кошек!!!

Встреча шла ни шатко, ни валко, я привычно набивал цену своей команде, так же привычно игнорируя мысленные глумливые комментарии злого и невыспавшегося телепата.
Накрыло сразу и до звездочек в глазах. Я замер и покрылся холодным потом, пройдошистая физиономия клиента, надоевшая до зубовного скрежета, сделала сальто и упорхнула, смазавшись широким мазком гуаши, и мое сознание улетело в какие-то дали неопределенного будущего.
Когда я пришел в себя, Шульдих о чем-то беззастенчиво трепался с нашим потенциальным нанимателем, как будто ничего не произошло.
«В порядке, Брэд?» - он кинул на меня взгляд, который можно бы было назвать встревоженным. «Да, а что у вас было?». «Я его отвлек слегка, так что продолжай с того же места, где остановился».
Без проблем! Мы и продолжили, пока я не добился достойной оплаты за пустяковое дельце.

***
- Чем тебя накрыло? – Шульдих излучал любопытство, что не мешало ему вести машину, плавно и комфортно входя в повороты.
- Сам не понял. – вздохнул я. – Что-то белое. Пушистое, с голубыми глазами. А еще темно-красное, и почему-то аметист и роза.
- Да ты романтик! – восхитился телепат. – Белое и пушистое, говоришь? Котенок?!
- Фарфарелло! – безнадежно простонал я. – Гони быстрее, может, успеем еще!!!
Не успели.
Когда мы ворвались в дом, Фарф уже орудовал на кухне, и по всему дому распространялся божественный аромат тушеного с овощами мяса.
В таком состоянии тревожить его было смерти подобно… Смерти нашим желудкам, ясное дело.
Жить и вкусно питаться хотелось всем, поэтому я, не говоря худого слова, просто попытался открыть дверь в комнату берсерка. Тщетно.
Приложив ухо к двери, я прислушался. Мне явственно почудилось чье-то присутствие за запертой дверью, легкий шорох, размеренное дыхание.
«Шульдих, - позвал я, - подойди! Там есть кто-нибудь?»
Грациозный, как лисица, телепат тут же вырос у меня за спиной.
Его лицо приобрело напряженное выражение, между бровей залегла складочка, а рот чуть приоткрылся. Казалось, что он внимательно вглядывается куда-то вдаль, пытаясь рассмотреть в морской дали невидимый глазу остров.
Внезапно его лицо разгладилось и он весело ухмыльнулся.
«Ну?» - поторопил я его.
- Это очень забавно! – сообщил Шульдих. – Может, лучше дождешься Фарфа?
- Еще чего! А ты мне для чего тогда нужен?
- Ну, наверно, чтобы было над кем издеваться!
- Шульдих! – рассерженно начал я. – Немедленно рассказывай…
- Кроуфорд… - Мы так увлеклись спором, что не заметили, как к нам подошел хозяин комнаты. Вид у него был слегка пристыженный, но решительный.
- Фарфарелло! Кого ты там прячешь? – грозно сказал я. – Немедленно открой дверь!
Берсерк замялся. К своему ужасу, я заметил наконец, что на обнаженных его руках, замотанных бинтами, расплываются зловещие красные пятна. – Что это?
- Котенок, - срывающимся от волнения голосом шепнул берсерк. – Оцарапал слегка!
Мне стало нечем дышать, и сердце как-то нехорошо закололо. Я в красках представил себе, что в комнате Фарфа сидит сейчас по меньшей мере пума, пялится на дверь и непременно употребит в пищу первого, кто к ней сунется.
- Открывай! – потребовал я, прокашлявшись. И вытащил пистолет.
-Не, - замотал головой Фарф, - убери пушку, Кроуфорд, иначе не открою!
Ну что ты будешь делать, команда из меня просто веревки вьет! Я положил оружие в карман, но руку с рукояти не отпустил. На всякий пожарный.
Фарфарелло со вздохом повернул ключ (вот интересно, а когда он успел поставить замок?), и толкнул дверь. Мы ввалились в комнату.
На кровати Фарфарелло со всей возможной самоотдачей спал невысокий крепкий паренек. Я подошел поближе.
- Это же Хидака! – удивился я, - Фарф, ты где его взял?
- Тише! – зашипел берсерк, зыркая на меня испуганным глазом, - разбудишь, а у меня еще обед не готов! Пошли на кухню, расскажу!

- Я его в парке нашел, - стал рассказывать Фарф, попутно помешивая в исходящей паром и мясным духом кастрюльке и откидывая в дуршлаг спагетти. – Он на скамейке спал. Сказал, что Фудзимия их в шесть утра поднял и работать заставляет, вот он смылся и пришел в парк, хоть на лавочке выспаться. Ну, мы не сразу разговаривать начали, вначале поцапались слегка, а потом я предложил ему у меня перекантоваться. Обещал, что ты не узнаешь.
- Я одного не понимаю, - медленно сказал я, - ты ж говорил, что тебе светленький снился… И видение, опять-же!
-Светленький? – непонимающе сказал Фарф, - а! Светленький! Так там еще Бомбеец был, но он сбежал сразу, а Кен остался со мной поиграть!
-Бомбеец? – я похолодел. По всему видать, что к нам сейчас прибудут гости дорогие в полном составе - Вайсс.
- Фарфи, ты на сколько персон обед готовишь? – Шульдих ржал, со вкусом фыркая и вытирая брызжущие из глаз слезы. – Надо бы на восьмерыыых!!!
- Да? Ну я сейчас еще мяса дострогаю, - пожал плечами Фарф. – Не проблема!
Господи, я руковожу отделением дурдома!
Я сбежал от этих имбецилов в ванную. В одиночестве умылся, пережил приступ истерического хохота, сумел взять себя в руки, и через несколько минут уже был как новенький.
В дверь загрохотали. В чудовищной звуковой какофонии я сумел различить стук ножен и грохот железных набоек на носках сапог.
Гордясь собой, я бестрепетно открыл дверь навстречу неприятностям.
На пороге, полностью перекрывая проход, стояли Фудзимия и Кудо. Светловолосая голова Оми маячила за их спинами, пытаясь прорваться вперед, но строгие старшие упорно отпихивали малыша в безопасное место.
Фудзимия яростно и мрачно глянул на меня в упор. «Темно-красное и аметисты» - пронеслось в голове и осело на языке ароматом розы.
- Проходите! – я слегка наклонил голову в вежливом приветствии и отступил на шаг, пропуская Вайссов.
Фудзимия шагнул вперед, положив руку на катану. Он немного заколебался, по-видимому, решая, как поступить – то ли, сообразуясь с правилами хорошего тона, оставить катану в коридоре, то ли, рискуя показаться невежливым, эти правила проигнорировать. Он выбрал второе. Я слегка расстроился почему-то.
- Где Сибиряк? – голос Абиссинца вымораживал все живое.
- Пройдем за стол, - предложил я. – Есть разговор.
Ёдзи широко улыбнулся и, пожав плечами, первым последовал за мной, увлекая и остальных.
- Итак! – Айя утвердился за столом в напряженной – будто аршин проглотил – позе.
Ёдзи, напротив, достал пачку сигарет и подмигнул Шульдиху, который потянулся к нему с зажигалкой.
- Кудо! – один окрик, и красавец – Балинез, пожав плечами, прячет сигарету в карман.
«Ого! – подумал я, - я тоже так хочу!»
- Фарфарелло, – устало позвал я, - расскажи этим добрым людям, где Хидака. А еще лучше, приведи его сюда, ему же все равно нужно поужинать.
Наградой за эту фразу стал обалдевший взгляд трех пар глаз, не верящих в то, что я сказал.
Фарф покорно пошел к себе, и вскоре вернулся, ведя за руку пристыженного и смущенного Кена.
- Кен, что все это значит? – твердо отделяя одно слово от другого, произнес Абиссинец.
- Айя, ты только не подумай чего… - торопливо начал Кен, стараясь высказаться и оправдаться раньше, чем у Фудзимии закипит кровь. – Я ужасно хотел спать, а Фарфи позвал меня в гости, и обещал дать мне выспаться… И вообще – он такой милый!
- Фарфи… ага… милый.. Ты еще скажи, что Кроуфорд милый, или там Шульдих… Хотя Шульдих да… может… - каждое слово невозмутимого с виду Фудзимии вызывало у телепата приступ хохота.
Балинез, покосившись на дезориентированное начальство, вдруг фыркнул, не сдержавшись, и присоединился к Шульдиху. Оми бесстрашно шептался о чем-то с берсерком, а мне вдруг стало до чертиков обидно, почему это я не милый?
- Абиссинец, это почему же я не милый? – я был настроен крайне решительно, и еще сам не знал, что именно сделаю, чтобы доказать несносному японцу свою полную кавайность.
Айя моргнул и вздохнул беззвучно.
- Нет, ты не молчи! – горячился я, - сказал «А», теперь говори «Б»!
Разговоры смолкли, и мне стало очень неловко, потому что внимание всех присутствующих было приковано к нам. Но я решил не сдаваться.
Я встал и подошел к Абиссинцу.
- Слушай, Кроуфорд, - он поднялся и оказался лицом к лицу со мной. – Я удивлен, что тебе нужно это растолковывать.
- А ты растолкуй, не ленись! – цедил я сквозь зубы, - объясни мне, бестолковому, чем же я плох для тебя!
Мой насмешливый тон, казалось, обезоружил его. Он как-то неловко повел плечами и сказал, глядя в сторону: - Мы пойдем, пожалуй. Кен, поднимайся! Если хочешь, можешь приходить в гости к Фарфу. Потом.
Фудзимия сделал попытку меня обойти, но я стоял как скала, непоколебимо, и в данную минуту прекрасно знал, чего я хочу, и спокойный сон не входил в первую десятку моих желаний.
Я перехватил руки, отпустившие рукоять катаны, и припал к сжатым в твердую полоску губам, жестким и обветренным, и окружающий мир пропал для меня до тех пор, пока я не почувствовал, что мне отвечают.
Фудзимия выдохнул мне в рот, и столько в этом выдохе было облегчения, что меня накрыло волной нежности к этому упрямцу.
Я дернул его на себя и потащил в свою комнату, почти бегом, больше всего на свете боясь, что он вдруг передумает и отгородится от меня привычной стеной.

- А вот теперь продолжим наш праздник! – сказал Шульдих, прикуривая для Ёдзи сигарету. – Думаю, что наше драгоценное начальство с этой ночи прекратит изводить бедных нас по пустякам. В конце концов, оно ведь тоже умеет шуметь по ночам, уж вы мне поверьте!
И он весело подмигнул.

***
- Кроуфорд, сволочь, ты спятил совсем, ублюдок, отпусти меня, убъю нахрен!!! -
шипящий речитатив, не прекращаясь, лился всю дорогу до моей спальни, куда я впихнул
Абиссинца, не озаботившись замкнуть дверь на ключ. Некогда было, потому что моя
жертва вырывалась изо всех сил, молча и упорно, и я не мог позволить себе роскошь
отвлекаться на какие-то мелочи.
Я кинул Фудзимию на кровать и рухнул сверху, придавив его собственным весом и
удерживая его руки вытянутыми вверх. В тот момент я горько пожалел, что моя
кровать не оборудована всякими интересными вещами для связывания непокорных
любовников, и мне придется обходиться исключительно подручными средствами.
Следовало немедленно отвлечь Айю от мысли о побеге, и я впился в его губы, подавляя
сопротивление в зародыше.
Он замотал головой, но я удвоил усилия, лаская языком сжавшиеся губы, вылизывая
упрямый рот, и почувствовал, как он расслабляется под моим языком.
Я длил и длил поцелуй, в то время, как по моему мнению, уже следовало переходить к
новым ласкам, тем более что мой член уже давно отказывался ждать у моря погоды и
рвался в бой.
Наконец Фудзимия коротко застонал и расслабился, весь, каждой клеточкой тела он
предлагал себя на блюдечке с голубой каемочкой, и я позволил себя уговорить!
Я отпустил его руки, некоторое время помедлил, убедившись, что через минуту они не
сомкнутся на моем горле, и стал расстегивать пуговицы на его рубашке, одну за другой.
Айя лежал с таким отрешенным видом, как будто ему все по барабану и не его сейчас
будут трахать, так что мне стало даже слегка обидно, и я замер, думая, что бы такое
сделать, чтобы стереть это невозмутимое выражение с его красивой физиономии.
Пока я так размышлял, Фудзимия протянул руки, но не стал меня бить, чего я втайне
опасался, а просто дернул за полы моей рубашки, обрывая пуговицы, и стянул ее с моих
плеч.
Желание сквозило в его жесте, его глаза, полуприкрытые веками, были темны от
возбуждения, и я сам почувствовал, что долго не выдержу - не смогу, обкончаюсь в
штаны, как последняя школота!
Вдохновленный примером Абиссинца, я аналогичным способом избавил его от рубашки
и взялся за штаны. Обдирая второпях руки, расстегнул пряжку, потянул за язычок
молнии, и был поражен в самое сердце, потому что Фудзимия приподнял бедра, чтобы
облегчить мне задачу.
Брюки слетели моментально, и я заскулил жалобно, увидев напряженный, прижатый к
животу член Абиссинца.
- Возьми его, оракул, - послышалось мне запредельно тихо.
Я взглянул в лицо Айе - наткнулся на упорный взгляд, и понял, что - нет, не
послышалось!
Красивая, чуть вытянутая головка манила, и я прикоснулся к ней губами, бережно целуя
в скромную аккуратную щелочку. Ответный сдержанный выдох просигналил "Давай"!
Я облизнул губы, уставившись Айе в глаза, и с теплой радостью увидел, как это всегда
такое спокойное лицо заливает краска.
Я наклонился и начал посасывать головку, наслаждаясь ощущением упругой плоти на
языке и вкусом мускуса.
Еле сдерживаемая дрожь пробежала по его телу; я застонал и вобрал его член целиком,
лаская и насаживаясь ртом. И твердокаменный Абиссинец дрогнул - его рука
опустилась мне на голову, зарылась в волосы и притиснула плотнее к бедрам.
Он трахал меня в рот, доставая, кажется, до самых гланд, и его нисколько не волновало,
что я почти задыхаюсь и слезы брызжут у меня из глаз.
Ах так? И тогда я добавил ему ощущений - нащупал плотно сжатую морщинку ануса и
протолкнул в нее палец, всухую. Фудзимия зашипел сквозь зубы что-то очень
неприличное, и замер. Я вытащил палец, добросовестно обслюнявил его и всунул заново,
играя им внутри конвульсивно сжавшейся дырки. Переставший подавать признаки
жизни Айя коротко застонал и широко раздвинул ноги. Я тотчас воспользовался
приглашением, и вторгся еще двумя пальцами. Черт, да я еле сдерживался, чтобы не
наброситься на него!
- Кроуфорд! Ублюдок, а нормальная смазка у тебя есть? - прошипел он, не размыкая
сжатые челюсти.
Я сунулся в тумбочку. Да, после некоторых видений я храню этот тюбик, как зеницу ока,
надеясь на сбычу мечт, и сегодня, наконец, это произошло!
- Ну, тебе что, нужно особое приглашение? - срывающимся голосом проскрежетал
несгибаемый Фудзимия. - Давай же! Ну!
Он приподнял бедра, закинул ноги мне на плечи, и я толкнулся в благословенный вход,
дрожа от сладостного ощущения, замер на грани, не смея пошевелиться.
- Ааах, черт, давай же!! Мммм!
Айя сам насадился на член, притиснув меня к себе. Кажется, я заорал что-то ликующее,
кажется, он орал тоже, мы трахались, как пара озабоченных кроликов, так, что перед
глазами все плыло, а кровать мерно стучала в стенку тяжелой спинкой.
Нас скрутило одновременно, и я рухнул на открывшего рот в беззвучном вопле
Абиссинца.
Кое-как справившись с дрожанием в собственных конечностях, я приподнялся на локтях
и взглянул Айе в лицо.
- Айя!
- Брэд!
Он облизнул губы, и мы с моим членом снова ожили.
Я, не говоря ни слова, перевернул обмякшего Абиссинца на живот.
- Ты офонарел? - сердито спросил он.
- Смирись с тем, что сегодня я не собираюсь тебя отпускать, - сообщил я. - Ты мне
столько задолжал, Фудзимия! Даже не знаю, сумеешь ли рассчитаться!
- Кроуфорд, не в моих привычках оставаться в долгу! - фыркнул он и приглашающе
прогнулся в у пояснице.
***
Ёдзи, с видом знатока рассуждавший о негативном влиянии здорового образа жизни на
психику человека так долго и заумно, что начал было путаться в терминологии, как
вдруг заметил, что Шульдих его не слушает.
Телепат залился краской до кончиков ушей, потом напрягся, силясь скрыть дрожь по
всему телу, и Балинез явственно услышал гайдзинское ругательство, произнесенное
сквозь зубы.
- Шульдих, все в порядке? - Кудо участливо коснулся плеча собеседника; тот
подпрыгнул на месте и отодвинулся, пристально поглядев на Балинеза.
Ёдзи даже не обиделся на подобную реакцию - мало ли, какие заморочки посещают
телепатов!
- Все нормально! - сквозь зубы прошипел Шульдих.
И снова подскочил, длинно застонав при этом.
- Нет, у тебя явно что-то не так! - забеспокоился Ёдзи. - Что случилось-то?
- Сейчас узнаешь! - прохныкал телепат, зажмурившись.
И тут теплая компания, сидящая в гостиной, всколыхнулась, услышав серию
придушенных воплей, доносящихся из спальни Кроуфорда.
- Что это? Кошку, что ли, мучают? - недоуменно спросил Кен.
При слове "кошка" Фарфарелло сделал стойку и принял низкий старт, готовясь к
марш-броску по спасению животного.
- Какую кошку? У нас нету кошек! - удивился Наги, прервав на мгновение
поучительную беседу с Оми по поводу накопления маны в очередной он-лайновой
аркаде.
Следующий вопль уже не был похож на кошачий, причем приятелям явственно
почудился голос Кроуфорда.
- Черт! - Балинез вскочил на ноги. - Они там дерутся, что-ли?!
- Угу, за право быть топом! - саркастически хмыкнул Хидака.
Ёдзи вскочил и рванул наверх.
"Стой, ты куда? Кудо! Ой, Кудо, Кудо..."
Мысленный вопль Шульдиха пропал втуне. Ёдзи, влекомый поистине кошачьим
любопытством, было не остановить, и тогда Шульдих героически пошел на перехват.
Остальная компания, вдохновленная ритмичным стуком, доносившимся сверху,
кинулась следом.
Перед дверью Балинез инстинктивно затормозил, и бежавший следом за ним телепат
вписался ему прямо в спину. Ёдзи не удержался на ногах, замахал руками и, толкнув
дверь, мячиком вкатился внутрь, неся на себе распластанного Шульдиха, как утлая
ладья с потерявшим надежду гребцом. Великолепная четверка, шедшая буквально след
в след, была буквально сбита с толку маневрами старших и более опытных товарищей,
но послушно их повторила, потому что Кен запнулся о вытянутые ноги Балинеза и,
кувыркаясь, увлек за собой Фарфарелло и Оми. Наги же просто поднялся в воздух и
осуждающе наблюдал за возящимися внизу приятелями, обделенными даром
телекинеза.
- Аооооуууы! - просипел Ёдзи, сумев, наконец, отлепиться от Шульдиха и поднять
голову от ковра.
Потому что то, что происходило на кровати, выходило за всякие рамки, в которые до
сих пор вполне комфортно помещались лидеры обеих команд. Больше всего Кудо
поразил тот факт, что их эффектное появление было проигнорировано и оба отморозка, в
данный момент не похожих на самих себя, с рвением продолжали свое занятие, как
будто ничего не произошло.
"Ну вот видишь!" - вздохнул Шульдих в голове у Балинеза.
Ёдзи повернулся к телепату.
"Вижу, - мысленно сказал он. - Вижу, одобряю и поддерживаю!"
Обнимать Шульдиха, лежа на полу, было очень удобно, и Ёдзи воспользовался этим
обстоятельством на полную катушку. Тот только промычал что-то невнятное, когда
Балинез потянулся губами к бледной шее, и положил руку Кудо себе на пах.
Что творили в этот момент остальные четверо, Балинез не сумел бы рассказать внятно.
- Что я, свечку вам держать нанимался! - вот что он заявил автору, когда автор
попытался пристать к нему с расспросами. И со словами: - Ну нет спасения от этих
яойщиц, - гордо удалился на улицу, где маячил чей-то, обряженный в зеленый френч,
силуэт.

Вот теперь КОНЕЦ

@темы: Слеш, WK, Фанфикшн