КОЕ-ЧТО О ВЕДЬМАХ 2

[Рыжая Стервь]

Всю ночь они не спали, плутая в своих общих воспоминаниях, как в знакомых улочках старого, любимого всей душой, города, перебирали старые фотографии. Сашка, наконец, впервые обратил внимание на фото мужа своей матери, где тот держал на коленях улыбчивую пухленькую девчушку с огромными бантами в волосах. Маргарита Николаевна честно пыталась отговорить сына от "этого акта самопожертвования", - по ее выражению. "Ты не представляешь, как может испортить жизнь этот человек," - говорила она. Но по ее загнанному взгляду Сашка понимал, что в глубине души она надеется, что он ее не послушает и спасет.

Утром, распрощавшись и пообещав навещать - звонить - писать письма, Сашка двинул навстречу неизвестности.

Томительное предчувствие грядущих неприятностей не отпускало его с той минуты, как накануне колдун переступил порог его квартиры. Суеверный ужас терзал парня, ужас такой силы, что порой ощущался как физическая боль. Несмотря на то, что последние события послужили немалой закалкой от всякого рода потрясений, (ведь не каждому человеку доводится поболтать в непринужденной обстановке с покойной матерью, да еще узнать немало интересных подробностей о ее жизни), но какое-то непонятное чувство накрывало Сашку с головой, стоило ему только вспомнить этот упорный взгляд рысьих раскосых глаз.

Он не мог отделаться от мысли, что сам идет в заболиво приготовленную западню, как мелкая птичка под гипнозом удава. Идет, покрываясь холодным потом, и при этом не допуская даже мысли, что может ослушаться нового господина и повелителя. От этого было противно и стыдно, но, кроме всяких негативных эмоций Сашка, придирчиво прислушиваясь к себе, почувствовал не поддававшееся никакому разумному объяснению удовлетворение, какое бывает от хорошо сделанной работы. Обнаружив на дне собственной души эту приятную аномалию, парень принялся терпеливо взращивать сей росток хороших эмоций, дабы не упасть духом ниже плинтуса. Его старания увенчались успехом, и к цели Сашка подошел уже успокоившимся.

Колдун жил в шикарном "сталинском" доме на набережной, где потолки взмывали вверх на высоту трех с половиной метров, вокруг люстр отбрасывала гипсовые тени лепнина, а гранитные подоконники под треснувшими горшками с обязательной геранью были такой ширины, что на них умещалась даже пыльная финиковая пальма.

Под испытующим взглядом консъержки Сашка слегка заробел, но все же как мог уверенно назвал номер квартиры, каковой сразу произвел поистине магическое воздействие. Старая ведьма моментально превратилась в симпатичную старушку, с милой улыбкой просившую передавать самые лучшие пожелания добрейшему Вадиму Георгиевичу. Слегка ошалевший от подобных чудес, Сашка добрался до престижной квартиры без дальнейших приключений.

Входная дверь была открыта, чему он про себя подивился. Вадим обнаружился на кухне, разливающим кофе из огромной турки в щегольские фарфоровые чашки. Странно было как и то, что чашки, судя по размеру, явно предназначались для бульона, не меньше, так и то, что хозяин вот так с ходу угадал привычки своего гостя. К кофе были поданы бутерброды в количестве, превышающем самые смелые ожидания.

- Люблю большую посуду, видишь ли, - снизошел колдун до объяснений, указывая Сашке на стул. - Садись и угощайся, студент!

Студент не заставил себя просить дважды, навернул закуску, так что трещало за ушами.

- Ну я пошел, - хмуро доложился парень, когда на столе не осталось ничего съедобного.

Вадим с неприкрытым изумлением от такой наглости воззрился на него.

- Вы, вроде, хотели меня за газетой посылать? Так я пошел! За газетой. А еще - за тапочками. - разъяснил Сашка глумливо.

- Далеко пойдешь, - одобрил колдун, - да только не по той дорожке. Думай, с кем говоришь! А задание - вот оно: поедешь на Поклонную гору и привезешь мне оттуда одно воронье перо. И должен ты его поднять с земли ровно в одиннадцать часов пятьдесят три минуты, ни секундой раньше или позже, иначе оно будет бесполезно! Да, и не вздумай меня обмануть - от того, как ты справишься, зависит, сумею ли я помочь Маргарите. О, и вот еще что - газету купишь на обратном пути.

Снабженный такого рода напутствиями, Сашка поехал на Поклонку. Времени впереди было предостаточно, но он все равно торопился как на первое свидание, подгоняемый опасением за успех акции. Разум, воспитанный в сугубо материалистических традициях, издевательски ухмылялся и крутил пальцем у виска, ввергая трепетную Сашкину душу в смущение. Не слишком помогало даже то, что парень стал свидетелем самого расчудесного чуда и с полным правом мог рассуждать о жизни после смерти. Утром он был более уверен в своей миссии. Должно быть, на смену настроения повлиял совершенно обыденный антураж колдунской квартиры, где не было никаких оккультных принадлежностей, ни даже завалящего человеческого черепа. Все это спустило Сашкины благородные порывы с неба на землю, и он даже начал думать, что стал жертвой розыгрыша, - ну какие, в самом деле, могут быть колдуны в двадцать первом веке, да еще ранней весной, в слякоть, в мегаполисе под тусклым северным небом!

На Поклонке Сашка нашел несметное множество перьев, от серых до угольно-черных, но почему-то всякий раз, когда он пытался нагнуться за одним из них в неположенное время, тело внезапно переставало ему повиноваться, и прошло минуты две, пока он смог "отмереть". Испытанный шок так поразил его воображение, что больше он ни за какие коврижки не согласен был эксперементировать. Все его бунтарские мысли сошли на нет в процессе поиска того единственного магического предмета, за которым он и был послан.

Так что теперь он стоял в перелеске на Поклонной горе, и гипнотизировал взглядом минутную стрелку. Черное как смоль воронье перо росчерком китайской туши пятнало тающий снег у его ног. Мимо шли галдящие школьники, родители с детьми, меряли его недоуменными взглядами, - он сосредоточенно ждал, не давая сомнению достичь своего сознания. И стоило стрелке коснуться заветной цифры, подхватил перо, спрятал в сумку и позволил себе перевести дух.

Вадим Георгиевич, приняв перо, только внимательно глянул Сашке в глаза, как ледяной водой окатил, и отпустил восвояси, наказав к вечеру прийти. Обрадованный Сашка помчался домой, надо сказать, вовремя, потому что Маргарита Николаевна с момента его ухода была как на иголках.

Сын постарался ее успокоить, красочно описывая гостеприимство своего хозяина. Маргарита Николаевна, ловко маскируя свое волнение незначащими фразами, попросила его быть более осмотрительным и не поддаваться показному радушию. От Сашки не укрылось, что она пытается что-то сказать, но по какой-то причине у нее это не слишком получается.

- Мам, скажи прямо, чего ты боишься! Я ведь уже достаточно взрослый, со мной можно говорить на любые темы.

- А ты стал очень чуток, сын! Действительно, я не знаю, как тебе сказать, но я очень боюсь его интереса к тебе. Боюсь, что ты мог заинтересовать его, как мужчину.

Сашка поперхнулся очередным "Чего?!!" Как мужчину? Но ведь это значит...

- Нет, он не гей, скорее, бисексуал. А ты у меня очень милый, и так похож на меня! И я определенно уловила в его взгляде совершенно специфический интерес. Просто возьми это на заметку и будь осторожнее, ладно?

Легко сказать - "будь осторожнее", а как это сделать? Когда взгляд рысьих глаз мерещится даже наяву, когда сама память о жестах и словах вгоняет в дрожь, когда словно невзначай обращенное на твою скромную персону внимание согревает, как стакан горячего чая, причем и снаружи, и изнутри.

Теперь, когда Сашка анализировал все, что было сказано или сделано этим человеком, он не видел, а скорее ощущал незримую паутину, уже начавшую его опутывать. Внезапно проснувшееся шестое чувство било сигнал тревоги. И вместе с тем, было в этом что-то невыразимо приятное, чему хотелось полностью довериться, сняв с себя всякую ответственность за свои поступки и мысли.

Наговорив матери успокоительных слов и поселив в ней уверенность, которую сам Сашка не чувствовал, он во второй за этот день раз направился в дом на набережной.

На сей раз Вадим ждал его в гостиной, и, небрежно развалившись на коротком диване, дымил очередной сигаретой.

- Мне нужна кладбищенская земля, - без предисловий огорошил он Сашку. - Причем она должна быть с могилы ребенка женского пола, возраста до пятнадцати лет. Вот тебе на такси, кладбище любое по твоему выбору.

Парень, не успев даже ничего вякнуть, вылетел за дверь. Кладбище он выбрал то самое, на котором была похоронена бабушка, как он теперь знал - наследственная ведьма. Таксист глянул весьма нехорошим взглядом, услышав о пункте назанчения, но повез, обольщенный продемонстрированной ему крупной купюрой. Высаженный поодаль от главных ворот, наш студент браво преодолел кованую ограду и потопал по дорожкам, подсвечивая крохотным фонариком и вчитываясь в надписи на гранитных досках.

Добросовестно прошерстив добрую четверть кладбища, Сашка услышал подозрительный шепот. На одной из могил, в пентаграмме, обозначенной тускло горящими свечами, шевелились темные силуэты и слышался сдавленный мяв. Заинтересованный, он подобрался ближе. Внезапно мяв из сдавленного превратился в кошмарные мартовские завывания, и этот звук, сопровождаемый трехэтажным матом, выданным вполголоса неким виртуозом, развеял последние Сашкины сомнения. "Сатанисты! - решил сердобольный студент. - Сейчас кота в жертву приносить будут!" Он никогда бы в этом не признался, но все же животных парень справедливо любил больше, чем некоторых людей. Итак, Сашка резко вынырнул из-за ближайшего памятника, подсвечивая фонариком свое лицо снизу вверх и нечеловечески завывая. Темные фигуры, подскочив на месте, прыснули в разные стороны, как глухари из-под снега. Издавая приятные сашкиному сердцу полные панического ужаса звуки, они растворились в окружающем мраке с быстротой молнии. Только легкий топот, направленный в разные стороны и подчеркнутый глухими шлепками, производимыми спотыкающимися о землю сатанистами, еще радовал парня некоторое время. Приблизившись к месту действия, Сашка поднял с земли извивающийся и бешено зыркающий по сторонам сверток, немилосердно замотанный веревкой. Сверток издавал душераздирающие звуки и угрожающе скалился. Сашка еле справился с веревкой, он едва успел убрать руки от прекрасно заточенных природных кинжалов, которыми его чуть не достала бывшая жертва. Победный кошачий клич прозвучал заключительным аккордом этой драмы. Тень четвероногого героя бесшумно канула за оградку, посылая своему спасителю последнее "прости" небрежным взмахом хвоста. От души рассмеявшись, студент по уже приобретенной за ночь привычке бросил взгляд на надпись на гранитной плите, и присвистнул: именно эта могила отвечала всем поставленным условиям. Он набрал влажной весенней земли, на всякий случай поднял брошенные сатанистами свечи, и с чувством выполненного долга отправился ловить такси.

Вадим выслушал красочный рассказ молча, не прерывая, пряча усмешку в уголках желтых глаз. Оживленный Сашка, во время разговора поглощающий чай из литровой кружки и жадно кусающий бутерброд, вызывал однозначное желание притиснуть к себе, сдуть с раскрасневшейся щеки прилипшую прядку волос, зарыться лицом в распушившиеся на затылке кудри. Колдун позволил себе на мгновение выпустить это желание наружу, и парень ментально отозвался, тут же замолчав и уставившись расширенными зрачками глаза в глаза Вадиму. Правда, он тут же тряхнул головой, без особого труда сбросив овладевшее им наваждение, и продолжил с того же места, где остановился.

Отправив студента на боковую, Вадим лежал без сна и думал о собственных принципах, настраиваясь безжалостно урезать собственные крамольные желания. Получалось, откровенно говоря, довольно плохо, - разгоряченная фантазия подсовывала одну соблазнительную картинку за другой. Только под утро колдун смог усилием воли выключить это бесконечное порно и заснуть.

На следующий день Сашка получил новое задание, от которого ему немедленно поплохело. Сволочной колдун поручил ему, ни много, ни мало, - достать ногти мертвеца. Все резоны, приведенные Сашкой в пользу отлынивания от этого задания, были отметены как несостоятельные, незрелые и вообще недостойные настоящего мужчины.

Парень мысленно захныкал и пошел восвояси, а заодно - проведать Маргариту Николаевну.

Мать он нашел не изменившейся со вчерашнего дня, что оказалось несомненным плюсом. Минусом же, с точки зрения Сашки, была прорезавшаяся внезапно интуиция, которая помогла ей увидеть в сыне тревожащие ее изменения, после чего Сашка был допрошен со всей материнской строгостью. Добившим его вопросом был вопрос " Сынок, не поменялось ли вдруг твое отношение к Вадиму?" В ответ он выложил свою обиду на этого придурка, пославшего его в морг за ногтями мертвеца. "Зачем в морг? - искренне удивилась мудрая женщина, - остриги мои!" Совершенно дезориентированный Сашка последовал ее совету. Остаток дня они пробездельничали на пару, болтая о всякой всячине, перемывая косточки соседям, в общем, если бы не неминуемое расставание с матерью, Сашка мог бы сказать, что проживает счастливейшее время в своей жизни.

Вечерело. Сашка вышел в коридор - обуваться, и тут зазвенел звонок. Сашка открыл и удивился - на пороге стоял Вадим.

- А я уже собирался идти, - он потряс в воздухе небутым еще ботинком.

- В этом нет необходимости, - заявил колдун, бесцеремонно проходя в комнату.

- Я добыл ногти мертвеца, - Сашка протянул хозяину спичечный коробок.

- Интересно, - усмехнулся тот, - сколько времени тебе понадобилось, чтобы додуматься остричь ногти Маргариты?

Сашка заалел лицом и признался, что вообще до этого не додумался, и если бы не мать, искали бы его сейчас где-нибудь в милиции за хулиганство, в лучшем случае.

- Ну, молодец, хоть честно признался! А теперь, Марго, давай сюда фотографию, пять свечей черного воска и зеркало. Я решил вызвать Валерию сюда, а уж уговаривать ее принять твою силу придется тебе самой.

Сашка затаил дыхание. При мысли о том, что вот сейчас он станет свидетелем настоящего чуда, его сердце начинало биться о ребра с немыслимой частотой. Маргарита Николаевна с непередаваемым выражением на осунувшемся лице поставила на стол большое овальное зеркало, выложила толстые черные свечи и, нежно при этом погладив, фотографию из альбома. Колдун придирчиво рассматривал каждый предмет, появлявшийся на столике. По-видимому, все эти вещи умудрились пройти проверку на лояльность, потому что он все-же расположил свечи по кругу, в центр поставил зеркало, а напротив зеркала поместил фото маленькой девочки таким образом, чтобы оно отразилось в гладком стекле. Затем он зажег свечи и отрывисто потребовал погасить верхний свет. Сашка все ждал, когда же, наконец, в ход пойдут те странные предметы, которые ему пришлось добывать в поте лица, но напрасно - Вадим решил ограничиться минимальным списком. Выяснение, почему старый хрен не воспользовался, к примеру, свеженькой могильной землей, Сашка отложил на потом, тем более что вышеупомянутый хрен зловещим речитативом забормотал какие-то неблагозвучные слова.

Свечи текли жаром, источая пряный церковный аромат. У Сашки от свечной копоти защипало глаза, и наверно поэтому отражение в зеркале подернулось рябью и поплыло. Он сморгнул, досадливо протирая глаза, а когда вновь глянул в зеркало, то не поверил себе - в зеркале, вместо симпатичной девчушки с кудряшками, отражалась молодая женщина, сидящая вполоборота за обеденным столом. Она оживленно беседовала с молодым человеком, сидящим напротив. Внезапно она повернулась и уставилась на находящихся в комнате испуганными, широко раскрытыми глазами. По Сашкиной спине ретивым табуном побежали мурашки - было полное впечатление, что Валерия видит их и вот-вот заговорит. Вадимов хрипловатый речитатив, повисший в воздухе, сменился на звонкий до сумасшедшего визга, молодая женщина в зеркале повернулась к столу, что-то написала на салфетке крупными буквами, потом сморгнула и вернулась к прерванной трапезе как ни в чем не бывало. В тот же миг по зеркалу побежали змеистые трещинки, и оно лопнуло и развалилось на несколько частей, в самой крупной из которых, как нарисованное, застыло отражение салфетки с написанным на ней e-mail-ом.

- Надеюсь, Марго, эта вещица была тебе не слишком дорога! - насмешливый голос Вадима вернул Сашку из полуобморочного далека, куда он уже готов был спланировать. - Просыпайся, студент! Для тебя есть работенка.

- Что вы сделали? - Сашка машинально взял кусочек зеркала с прилипшим к нему отражением салфетки.

- Я внушил ей острое желание посетить историческую родину, - усмехнулся колдун. - Но, поскольку в наш прагматичный век любое движение души, даже самое благородное, непременно должно иметь материальное подтверждение, ты, Сашок, сейчас же отправишь на этот адрес письмо следующего содержания : "Мама умирает, хочет перед смертью увидеться. Ждем."

- Вадим Георгиевич, а почему вы не использовали воронье перо и кладбищенскую землю? - невинно спросил Сашка.

- Должен же я был занять тебя хоть каким-то поручением! А ты решил, что это все для вас? Ничего, парень, то, что ты принес, тоже в конце концов пригодится, не сомневайся! Кстати, ты не забыл, что запродался ко мне на полгода? Так что крепись, студент, у тебя еще все впереди.

И он покровительственно хлопнул задохнувшегося от гнева парня по плечу.

@темы: Слеш, Сказки, Фанфикшн, Оридж