www.livemaster.ru/topic/87848-chto-takoe-kinusa...

@темы: Обожаемое

---

Название (рабочее): Ушшки
Фандом: Weiss Kreuz
Жанр: юмор, преслэш
Пейринг: сами знаете, какой!))

Драббл, навеянный дорогими моими собратьями по Вайсс Кройц.


- Интересно, - задумчиво протянул Кроуфорд, коснувшись пальцем кошачьего уха. – Очень интересно.
Ухо раздражённо дёрнулось, и его обладатель прошипел сквозь зубы что-то неразборчивое, но явно угрожающее.
- Где ты его взял? – спросил Брэд, повернувшись к Фарфарелло.
Обычно притаскивать домой всякую гадость было прерогативой Шульдиха – то бритую гориллу приволочёт, то тентакли, оторванные от Масафуми Такатори. Клептомания, чего уж там. Но на сей раз отличился берсерк. Пронзительный взгляд Кроуфорда он выдержал с обычной своей невозмутимостью, словно каждое утро притаскивал связанного по рукам и ногам Вайсса.
- В церкви, - объяснил Фарф.
- В церкви? – опешил Брэд. – А что он там забыл?
- Ого! Абиссинец! – Шульдих просочился в гостиную и наклонился над поверженным Фудзимией. – Это кто так расстарался?
- Фарфарелло, - процедил Кроуфорд, уже прикидывающий в уме, кому можно выгодно загнать неожиданный товар. По всему выходило, что такое можно было сбыть только Сакуре, да ещё осиротевшим Вайссам. Пленник между тем пошевелился, перекатившись на бок и высвобождая придавленный телом хвост.
- Ого! Целый Вайсс! – пискнул Наги, опасливо трогая хвост телекинезом.
- Интересно, - снова повторил Брэд. – Отчего он в таком виде? Фарфарелло?
- Вайсс его таким принесли, - немногословно сообщил берсерк. – Уже связанным.
- Шине! – зашипел Абиссинец.
- Так его Вайсс сами связали? – удивился Шульдих. – А зачем? Да рассказывай уже, чего мы из тебя жилы тянем!
- Они из него хотели демона изгнать, - ухмыльнулся берсерк. – Представляете? Связали и принесли в церковь. А священник чуть не обделался от страха, экзорцист недоделанный!
- Чего он испугался-то? Он вон какой кавайный! – возмутился Шульдих.
Фудзимия действительно был кавайный. Его голову украшали большие кошачьи уши с кисточками на концах, шерсть на ушах была точь-в-точь под цвет волос. Во рту виднелась пара маленьких острых клыков, а ногти на пальцах превратились в когти. Но самой удивительной частью тела, пожалуй, был хвост. Длинный, гибкий, покрытый короткой алой шерстью, он жил своей собственной жизнью, чутко реагируя на эмоции своего хозяина.
- Это я проделал дырку в джинсах и вытянул его на волю, - похвастался Фарфарело. – А то он там защемлялся.
Абиссинец чуть повернул голову и уставился на берсерка немигающим взглядом, сулящим немедленную и жестокую гибель. Фарфарелло весело ухмыльнулся в ответ и – Кроуфорд не поверил своим глазам – подмигнул!
Кроуфорд вздохнул. После рассказа берсерка мечты слупить с Вайссов деньги за Абиссинца улетучились, а в платежеспособности Сакуры оракул сильно сомневался. Хотя, при ближайшем рассмотрении, продавать Абиссинца хотелось всё меньше.
Наги робко протянул руку и погладил Фудзимию по голове, между ушек. Абиссинец угрожающе заворчал, но его уши немедленно развернулись в стороны и раздвинулись, давая руке мальчика больше простора. Глаза закрылись, и из горла, помимо воли, донёсся ласковый рокот, лицо разгладилось и на нём застыло выражение полного довольства жизнью.
Шульдих прыснул. Фудзимия отреагировал моментально – открыл глаза и зашипел, скаля клыки.
Наги отдёрнул руку, телекинетическая волна опрокинула со стола монитор. Кроуфорд подскочил.
- Так, все вышли. Быстро! Я сам тут… разберусь.
- Ну-ну, - проворчал Шульдих.
- Ты поаккуратней, - предупредил Фарфарелло, - не убей кису.

Оставшись вдвоём с Фудзимией, Кроуфорд прежде всего закрыл дверь на щеколду. Зачем, он пока и сам не знал. Но ему так хотелось погладить большого кота, и чтобы при этом никто не увидел на его лице счастливую улыбку, дискредитирующую его как серьёзного руководителя…
Абиссинец внимательно следил за его действиями и утробно порыкивал. Хвост его при этом стал напоминать ёршик для посуды, и непрестанно хлестал воздух.
Справившись с замком, Брэд подсел к лежащему Фудзимии на диван и положил руку ему на голову.
- Чшш, - успокаивающе зашептал он, перебирая жёсткие пряди, - я не сделаю ничего плохого, не надо пытаться убить меня взглядом.
В этот момент он и сам верил в то, что говорил.
- Я просто хочу понять, что в тебе осталось от Абиссинца. Скажи что-нибудь, Вайсс!
- Шине! – зашипел Фудзимия.
- Нет, не это, - терпеливо сказал Кроуфорд, наглаживая кота между ушками. Фудзимия трогательно жмурился, но отворачивал лицо и грозно хмурил брови. – Скажи что-то не шипящее. Ну пожалуйста!
Абиссинец общаться отказывался наотрез, но Кроуфорда это нисколько не смущало. Почему-то ему казались более важными не диалог, не информация, что он мог получить в результате, а тепло, греющее сейчас его пальцы, и зарождающееся внутри большого кота мурлыканье.
Верёвки впивались в тело Фудзимии, и Кроуфорду захотелось его развязать, но он опасался когтей. Они выглядели грозным оружием, под стать катане, и оракул не стал испытывать судьбу проверяя, умеет ли Фудзимия ими пользоваться.
- Я что-нибудь придумаю, чтобы тебе стало удобнее, - пообещал он.
Фудзимия презрительно фыркнул и отвернулся, старательно демонстрируя безразличие. Его заинтересованность выдавал хвост, беспокойно нахлёстывающий бёдра, и уши, развернувшиеся к Кроуфорду в попытке уловить любой шорох, исходящий от него. Брэд чуть не рассмеялся вслух над истинно кошачьими ужимками вероятного противника. Кошачьими? Кроуфорд мысленно обозвал себя идиотом и ринулся к аптечке, благо она хранилась в его кабинете. На поиски нужного лекарства ушло не более полминуты, но оракул всё равно беспокоился, что соратники успеют набиться в гостиную и их придётся выпроваживать силой. Если бы нашёлся смельчак, спросивший Кроуфорда, зачем ему так необходимо остаться с Фудзимией наедине, Брэд вряд и сумел ответить что-то определённое, но он желал именно этого.
Пузырёк словно сам скакнул ему в руки, весело подмигивая оранжевой крышечкой.
По счастью, в гостиную никто не просочился. Кроуфорд встал на колени возле дивана и раскупорил лекарство.
Пока Кроуфорд отвинчивал крышечку с пузырька, Фудзимия старательно прикидывался спящим, ничего не соображающим безнадёжным дебилом. Но навязчивый запах валерьянки быстро пробил его защиту, и в тот момент, когда вожделенный пузырёк был в пяди от его носа, большой кот уже громко мурчал, выражая своё полное одобрение действиям Шварца.
Брэд поднёс лекарство к губам Абиссинца. Тот поднял на него глаза и посмотрел с таким упрёком, что Кроуфорду на мгновение стало не по себе. Однако мгновение это быстро кончилось, и совесть, так и не успевшая чувствительно укусить оракула, снова впала в спячку. Фудзимия обречённо закрыл глаза и открыл рот, высунув кончик младенчески-розового языка. Загипнотизированный этим видом, Кроуфорд накапал на язык Вайссу остро пахнущей жидкости. Тот зажмурился и облизнул губы, а когда снова открыл глаза, его зрачки сжались в бритвенно-узкую вертикальную щель. Радужка, и раньше радовавшая своим нетрадиционным цветом, сейчас сияла и искрилась, как драгоценный камень.
- Твои глаза цвета мурасаки… - пробормотал начитанный Кроуфорд, понял, что говорит вслух и замолчал на полуслове.
- Заигрррываешь? – усмехнулся Фудзимия, и рокот его голоса бархатной волной прошёлся по позвоночнику оракула, вибрируя от затылка до копчика.
Под внимательным взглядом Вайсса Брэд машинально отхлебнул из пузырька, скривился и поспешно отставил его подальше. Кончик носа Фудзимии потешно задвигался, ловя упоительный запах. Кроуфорд, скрывая несвойственное ему смущение, принялся распутывать верёвки, стягивающие руки Аи. Тут он заметил, что между пальцами кота растёт мягкая рыжая шёрстка. Не в силах бороться с искушением, оракул потёрся щекой о ладонь Фудзимии. Прикосновение к коже бархатного пушка привело его в восторг. Кроуфорд зажмурился и упустил момент, когда Фудзимия выпутался из верёвок. Прикосновение шершавого языка к губам заставило его открыть глаза. Ая крепко сжимал его в объятиях и вылизывал его лицо, громко урча от наслаждения. Язык у него был жёсткий, как тёрка.
- Поигррраем, Кррроуфоррд? – предложил Фудзимия и в обнимку с Брэдом скатился с дивана на пол.
Кроуфорд застыл, не зная, чего ожидать. Прежний Абиссинец уже попытался бы убить давнего недруга, но этот большой кот, в арсенале которого числилось природное оружие - клыки и когти -был непредсказуем.
А Фудзимия скатился с лежащего Кроуфорда и распластался на ковре, издавая рокочущие звуки. Он выгибался, тёрся о ковер то щекой, то животом, и в результате в клочья порвал на себе рубашку.
- Дай-ка я помогу тебе, - Брэд освободил пленника от рубашки и окончательно потерялся. Вдоль позвоночника Фудзимии, от затылка и ниже, росла длинная алая гривка. Кроуфорд не удержался и погладил блестящий мех, зарываясь в него пальцами. Ая шумно выдохнул и выгнулся, подставляясь ласке. Для Брэда мир померк. Почему-то стало самым важным узнать, растёт ли гривка ниже линии, ограниченной ремнём брюк. Сдерживая предательскую дрожь в пальцах, Кроуфорд занялся брючным ремнём Абиссинца. Тот словно и не понимал, что его раздевают. Кот был занят только собой. Его глаза стали совсем лиловыми, похоронив на дне щёлки зрачков, мягкие губы приоткрылись, выпуская низкое музыкальное ворчание. Фудзимия даже не заметил, что Брэд снял с него одежду, несмотря на то, что ему пришлось повозиться, высвобождая из прорези в штанах хвост.
Кроуфорд залюбовался вольготно расположившимся на ковре Абиссинцем. А тот приподнял голову и, уставившись давнему противнику прямо в глаза, раскатисто произнёс:
- Нррравлюсь? – и рассмеялся оракулу в лицо, словно невзначай огладив Брэда по щеке кончиком хвоста.
- Нравишься, - ухмыльнулся Кроуфорд в ответ и навалился на провокатора сверху, уже не опасаясь ни клыков, ни когтей.

@темы: Слеш, WK, Фанфикшн

---

@темы: AnK

---

27.02.2015 в 21:48

Пишет  AlanWest:

27.02.2015 в 17:29

Пишет  О-Бакэ-тян:

27.02.2015 в 15:57

Пишет  Дона Роза:

---

Кризис, епт... Нам владелец велел урезать фонд оплаты труда. Вот. Процентов на тридцать. ((( прощайте, мастер-классы, бисер, новые книги и удобная обувь!

---

---

Сегодня днюха у моей драгоценной подруги, музы, соратника по ОТП, обладателя кинкопинательной ноги и неистощимой фантазии -  алиса777 - поздравляю!
Вот мой тебе подарок, надеюсь, он тебе понравится!

Название: А что у вас под килтом
Фандом: Weiss Kreuz
Жанр: юмор, преслэш
Пейринг: ну брэдоран же! а еще КР/Михироги


Посылку доставили 14 февраля, сразу после вечернего чая. Два грузчика, заросших бородой по самые брови, затащили в гостиную старинный сундук и с нескрываемым облегчением плюхнули его посреди пола. Сопровождавший их курьер, щеголяя военной выправкой, вручил Кроуфорду конверт, помеченный монограммой КР, уже привычно приложил было руку к форменной фуражке, коротко отдавая честь, но на середине движения опомнился, и жест вышел скомканным и неуверенным. Впрочем, на юном лице, преисполненном важностью от порученной миссией, не отразилось ни капли смятения. Кроуфорд поправил очки и расписался в описи, после чего и курьер, и грузчики отбыли восвояси.
Не успела захлопнуться входная дверь, как вся злокозненная четвёрка собралась вокруг нежданно привалившего сюрприза.
Сундук занял собой всё свободное пространство маленькой гостиной. Он стоял во всём своём антикварном великолепии посреди комнаты, как воплощённый соблазн, и Шульдих, первым схватившийся за полированную временем крышку, зашипел и отдёрнул руку, посадив в ладонь занозу.
Кроуфорд остался глух к жалобным взглядам, молящим немедленно удовлетворить любопытство всей команды, и, не удостоив сундук своим вниманием, распечатал конверт.
- Что там? – не выдержал Шульдих.
Кроуфорд взглянул на него поверх очков.
- Приглашение на бал-маскарад. Сегодня вечером меня ждут в доме Криптона на балу, посвящённому Дню Святого Валентина. Вот уж чего не ожидал…
- Тебя одного пригласили? – обиделся телепат. – Как несправедливо! Неужели ты пойдёшь?
- Конечно, пойду! Не каждый день выпадает возможность побывать в логове… э-э-э… идейного оппонента. Он даже потрудился прислать мне маскарадный костюм и, поскольку я не женат, подобрал партнёршу для танцев, – сухо сообщил Брэд. – Наги! Нужно открыть этот сундук.
Наги, казавшийся бесстрастным, как статуя, несмотря на то, что сгорал от любопытства похлеще Шульдиха, вытянул перед собой руку, картинно поводя раскрытой ладонью с растопыренными пальцами. Замок со скрежетом зашатался и вылетел из пазух, расколов в щепу старинное дерево, зато тяжёлая, окованная позеленевшими медными полосами крышка откинулась сама собой. Четыре головы в едином порыве нырнули вниз, едва не столкнувшись лбами.
- Что это? – ошарашено спросил Шульдих. – Какая странная штуковина!
В сундуке лежал большой, слегка раздутый кожаный мешок, из которого в разные стороны торчали несколько трубок.
- А я знаю, знаю - это волынка! – довольный своей проницательностью Фарфарелло ткнул пальцем в мешок. Волынка тут же ответила на это кощунство, издав жалобный звук, похожий на стенания неприкаянного привидения.
- Н-да, - Кроуфорд растерянно поправил очки. – Интересно, он что, предлагает мне надеть «это» на себя в качестве костюма? Это что, такой тонкий английский юмор?
- Вот садист! – восхищённо присвистнул Шульдих. – Я хочу это увидеть, Брэд!
Между тем Фарфарелло вытащил волынку наружу и увлечённо начал её изучать. Инструмент сопротивлялся и жалобно, совсем по-человечески, хныкал.
- Там ещё что-то есть, - сообщил Наги, заглядывая в сундук.
- Где? – любопытный Шульдих уже протянул руку, но Кроуфорд с видимым усилием оттёр его прочь и выудил полотняный мешок.
В мешке оказались: длинный сюртук мышино-серого цвета, шейный батистовый платок и филигранная чернёная брошь к нему, рубашка странного кроя, шерстяные гольфы, башмаки, тёмно-бордовый берет с фазаньим пером, меховая сумка и, что самое любопытное, килт в серо-бордово-коричневую клетку.
- Интересно, чьи это цвета? – задумчиво протянул Фарфарелло, прекратив терзать волынку и уши невольных слушателей заодно. – Брэд, ты как, не разбираешься в шотландском тартане?
Кроуфорд молча собрал вещи и ушёл к себе в комнату. Его товарищи остались в гостиной, живо обсуждая произошедшее. Наги торжественно принял ставки – Шульдих ставил на то, что Кроуфорд пошлёт к чёрту Криптона с его маскарадом, а Фарфарелло – что он предварительно съездит туда, чтобы пообщаться с любезным хозяином без свидетелей.
Переодетый в маскарадный костюм, Брэд произвёл на свою команду неизгладимое впечатление. Костюм шотландского горца сидел на нём, как влитой. Сюртук обтягивал широченную спину без единой морщинки, шейный платок, небрежно прихваченный у ярёмной ямки брошью, выгодно оттенял медово-загорелую кожу. Несколько непривычно выглядели ноги – покрытые короткими жёсткими волосками, одетые в шерстяные гольфы, они выглядели немного кривоватыми в районе коленей. Юбка (то есть килт) доходил почти до колен. Низ живота трогательно прикрывала круглая меховая сумочка, изрядно отвисшая под тяжестью пистолета.
Шульдих всхлипнул и прикрыл руками лицо. Его плечи слегка подрагивали от едва сдерживаемого злорадного хихиканья.
- Э… Кроуфорд, ты всё правильно надел? - поинтересовался Фарфарелло.
- Я, вообще-то, шотландец по крови, - мрачно сообщил Брэд. – Я знаю, как это носят.
Он немного поколебался, глядя на лежащую на полу волынку, но всё же не рискнул брать её с собой, отчего Шульдих мысленно перекрестился. Вида разряженного Кроуфорда, извлекающего звуки из этого музыкального инструмента, его чувствительное сердце не выдержало бы! А уж чувство юмора и подавно.
- Стой! – сквозь смех остановил он Кроуфорда, подошёл к нему и поправил берет, лихо заломив его на левый бок. – Вот теперь иди! Надеюсь, твоя новообретённая подруга-по-танцам оценит мои старания!
Стоило Кроуфорду закрыть дверь, как Фарфарелло протянул руку и Наги бесстрастно отдал ему проспоренные Шульдихом деньги.
- Ничего, мне не жалко, - заявил телепат, всё ещё хихикая. – Оно того стоило!

Топча красную ковровую дорожку, бегущую от самых ворот до гостеприимно распахнутых, невзирая на время года, дверей, Кроуфорд вошёл в дом (который вполне можно было бы именовать «дворцом»), и огляделся. Зал сиял. Туда-сюда сновали разряженные гости, кокетливо наряженные официантки в кружевных фартуках разносили подносы с напитками и закусками. Невидимые глазу музыканты настраивали инструменты. Нестройные звуки лились откуда-то из-под потолка, обещая вскоре хлынуть неудержимой волной.
Под юбку поддувало. Брэд никогда раньше не чувствовал подобной незащищённости. Потоки гулявшего по залу сквозняка шевелили волоски на ногах, не спасали и шерстяные гольфы. Уж не говоря о том, что каждое дуновение воздуха отдавалось в паху, не прикрытому бельём, как минимум с троекратной силой. К тому же традиционная меховая сумка, значительно утяжелённая пистолетом, тяжело тёрлась о лобок.
С трудом отключившись от непривычно-острых ощущений, Кроуфорд поискал взглядом предназначенную ему спутницу, чьё описание, данное в письме Криптона, было им тщательно изучено. Найти даму не составило труда – она стояла у одной из колонн, спиной к Брэду, держа в затянутой в перчатку правой руке сложенный веер, и раздражённо постукивала им по ладони левой.
Брэд, не торопясь подходить, издали оценивал незнакомку. Она была высокой и широкоплечей, тонкой в кости, жёсткой, как лезвие ножа, и казалась странно знакомой, хотя женщин, похожих на неё, Кроуфорд так и не вспомнил, сколько ни рылся в памяти. Длинные волосы её были выкрашены в тёмно-красный цвет и стянуты над ушами в два симметричных хвоста. На даме был чеонгсам чёрного шёлка, затканный красно-золотыми драконами. Разрезы по бокам от паха и до пола оставляли открытыми гладкие, без единого волоска, ноги. Ступни покоились внутри красных туфель на огромных шпильках. Размер туфель, как понял Кроуфорд, был немногим меньше размера его собственных ботинок.
Что-то забрезжило на краю сознания Брэда, он застыл, открыв рот, ловя стучащуюся в голову мысль, скорее даже, ассоциацию, готовый уже бежать отсюда на край света, но среагировать не успел. Дама повернулась к нему лицом, и Кроуфорд это лицо узнал.
Они одновременно сделали шаг: Кроуфорд - отступая назад, Фудзимия – неудержимо надвигаясь. Брэд остановился, поняв, насколько нелепо будет выглядеть сейчас его бегство, и Ран сумел приблизиться к нему вплотную.
- Проклятый Криптон! – скрежетнул зубами Фудзимия, в то же время с усилием приветливо скалясь Брэду в лицо, - он мне пообещал, что ты будешь в юбке, иначе я ни за что не надел бы на себя эту пакость! Но это же не совсем юбка! Или даже совсем не юбка!
- Можешь утешиться тем, что чеонгсам считается одеждой унисекс, ну вот как джинсы, – успокоил его Кроуфорд, едва сдерживавший наползавшую на лицо улыбку. Рассерженный Фудзимия, тщательно загримированный под женщину и мечущий из глаз молнии, был невероятно мил. Особенно сладко было наблюдать, как его смущение и раздражительность борются с необходимостью держать лицо.
Ран возмущенно фыркнул, но тут заиграла музыка и Кроуфорд, пользуясь наступившей суетой, подхватил свою «даму» и закружил её в танце.
Они исполнили пару вальсов, ламбаду и ча-ча-ча. К тому времени, как оркестр грянул танго, Кроуфорд уже мог себя поздравить, что его руки так тщательно обследовали фигуру «дамы» под шёлком, что он сумел бы с лёгкостью нарисовать «её» прелести на бумаге. Они, кстати, впечатляли всё сильнее и сильнее, тем более, что во время одного из пируэтов блудливый глаз Брэда рассмотрел в разрезах чеонгсама беленькие трусики, девичьи и невинные - до мурашек внизу живота.
Шаг назад, вбок, разворот.
- Кроуфорд, живо прекращай меня лапать, - сдавленно зашипел белый от ярости Фудзимия.
- Кто тебя лапает? – ненатурально удивился тот, убирая, однако, ладонь с трепетных ягодиц. – Это танец такой! Парный!
Наклон - по всем законам физики Фудзимия должен бы упасть на Кроуфорда, который уже предусмотрительно сделал выпад назад, но он неожиданно группируется и, изящно взмахивая веером, выворачивается из объятий.
- Что ты вообще здесь забыл? – Ран уже овладел собой настолько, что его лицо снова стянул приветливый оскал. – Если б не твоё присутствие, сидел бы я сейчас дома…
- Ну прости, что я так сильно помешал твоим планам! А с нашей последней встречи ты стал намного разговорчивей!
Поворот, шаг в сторону, объятие, выверенное, почти театральное, почти, если бы не ощущение твёрдости на прижатом к чужому паху бедре. Чёрт, да он и сам возбуждён, настолько, что, кажется, впору потерять голову! Эта полная томной страсти музыка, эти руки на плечах и бёдрах, этот запах – чуточку мускуса, капля каких-то духов и совсем немного – здорового мужского чистого тела, этот знакомый, и в то же время совсем незнакомый взгляд – глаза в глаза – всё вызывало ощущение нереальности, словно долгий эротический сон.
- То есть, тебя ко мне приставили, чтобы я чего-нибудь не натворил? – знакомая ухмылка Твари тьмы вовремя привела Фудзимию в чувство. – Не думал, что сэр Криптон настолько невоспитан, что приставляет к своим гостям соглядатаев.
- Гостям?
От изумления Ран потерял бдительность, всего на миг, но этого хватило, чтобы он снова оказался в кольце обнимающих рук. Шаг вперёд, навстречу, лица сближаются, почти касаясь губами, но Кроуфорд делает над собой нечеловеческое усилие – и скользит мимо. Приоткрытые губы и отчаяние в глазах Фудзимии достаются воздуху.
- Кстати, тебе очень идёт макияж, - злорадно добавляет Брэд, с некоторой долей мазохизма топчась на своих только что собственноручно попранных надеждах. Ледяная улыбка на губах Фудзимии превращается в ухмылку. Поворот, шаг в сторону – и двадцатисантиметровая шпилька впечатывается Кроуфорду в ботинок.
- Прости, - невинно говорит Ран, глядя, как Брэд прыгает на одной ноге, мужественно подавляя просящиеся наружу слова, - я такой плохой танцор! Мне очень стыдно!
Счастливая улыбка во всё лицо противоречит извинениям.
- Продолжим! – шипит Брэд, хватая за руки свою «партнёршу».
Воздух между ними искрит так, что остальные пары неосознанно избегают к ним приближаться. А танго всё не кончается, и Кроуфорд всё сильнее сжимает Фудзимию в объятиях, а тот уже не спешит вырываться, словно решившись на что-то.
- Мне думается, что нас с тобой нарочно свели вместе, - шепнул Брэд, - и вообще – это судьба! Я бы себе не простил, если бы пропустил такое зрелище — Абиссинец в женском платье и на шпильках!
Он покосился на жуткие каблуки. Разворот, скрестное объятие. Шея Фудзимии так близко, что жар от его кожи Кроуфорд чувствует как свой. Вот если немного опустить голову, то… Брэд губами касается бьющейся на шее жилки и втягивает в себя запах. Запах Рана – это что-то невероятное! Стояк под килтом приобретает невиданную твёрдость.
- Вот как? – Ран неторопливо принял вертикальное положение и выпрямился. - А скажи-ка мне, - злорадно шепнул он в ухо партнёру, обдавая его горячим дыханием, - что у тебя под килтом?
Тут Фудзимия вильнул бедром и прижался к животу Брэда. Его рука рыбкой нырнула под килт и крепко ухватила Кроуфорда за поджавшиеся яйца. Брэд отметил, что отсутствие под юбкой белья Рана нисколько не обескуражило, или же убийца-с-катаной сумел этого не показать. Так или иначе, но Кроуфорд едва не застонал от предвкушения.
- Под килтом – то, что делает меня мужчиной, - жарко ухмыльнулся Брэд. – Хочешь, покажу?
- Хочу, - ухмылка Фудзимии нисколько не уступала ему по степени накалённости. – У меня тоже есть, что тебе показать!
- Тогда поехали! – предложил Кроуфорд.

Они сидели в богато украшенной ложе, откуда видно было весь зал. Криптон давно отставил в сторону свой бокал – его глаза внимательно следили за танцующей парой. Едва те прекратили кружиться под музыку и, согласно держась за руки, подались к выходу, он повернулся к Михироги.
- Кажется, эта пара оправдала мои ожидания и затраты, - проронил Криптон. - Ставлю на Кроуфорда. Пять фунтов за то, что он будет сверху.
- Принимаю, - ответила Нана. – Пятьдесят – на Фудзимию!
Конечно, она не будет разубеждать Криптона в том, что из этих двоих Фудзимия больше походит на семэ, за неё это с успехом сделают камеры видеонаблюдения. Жаль, правда, что Кроуфорд не взял с собой волынку – тогда они получили бы гарантированно хорошие снимки! Но ничего, хватит и тех камер, что вшиты в оба костюма. А Нана потом получит свой выигрыш.
Михироги улыбнулась и пригубила вино. Оно было превосходно!

@темы: Слеш, WK, Фанфикшн

---

69 %


Тест Роршаха

Для вас характерна развитая фантазия. Вы любите конструировать, достраивать и создавать что-то новое. У вас неплохие писательские и педагогические способности, имеются неплохие способности к анализу.

Вы обладаете синтетическим, всеохватывающим типом мышления. Умеете создавать что-то необычное, оригинальное, комбинировать, казалось бы, несходные элементы, мнения, суждения и идеи. Вы любите экспериментировать. Ваши идеи основываются на «А что будет, если сделать так?».

Возможно, в данный момент вы находитесь в некоем затруднительном положении – стоите на распутье дорог, не зная, куда пойти. Но не отчаивайтесь – ваше аналитическое мышление поможет вам выбрать верный путь и новую жизненную позицию.

---

Брэдоран, драма. Послеслэш.

- Знаешь, Кроуфорд, сегодня впервые пахнуло весной. Да-да, я уловил это дуновение. В воздухе словно появилось что-то тёплое, оно мягко мазнуло по щеке и кончику носа, и чувство при этом было такое, как будто… как будто возвращаешься домой после долгого отсутствия. И тебя там ждут.
Знаешь, Кроуфорд, скоро эти деревья оживут, почки лопнут и брызнут зеленью и цветами. И люди будут сидеть под ними и смотреть друг другу в глаза, и от их улыбок станет ещё теплее. Прорастёт трава, и та птица, что сейчас любопытно глазеет на меня из укрытия, начнёт петь, призывая в этот мир любовь.
Знаешь, Кроуфорд, наши с тобой знакомые до сих пор не знают, насколько я бываю болтлив. Потому что только с тобой я позволяю себе говорить всё, что вздумается, от «шине, Тёмная Тварь», до… Что-то здесь давно никто не убирался. И нужно принести свежих цветов.
Прости, я долго не приходил. Всё дела, знаешь ли, дела… Но завтра я точно буду. С цветами. И незачем на меня так строго смотреть! Ну, мне пора. До завтра.
Старый высохший японец встал, опираясь на палку, и пошёл прочь, стараясь как можно крепче ставить ещё не отошедшую после недавнего инсульта ногу. Он так и не обернулся, а с могильной плиты ему вслед бесстрастно смотрел портрет седого как лунь мужчины. На кладбище тихо опускался вечер.

@темы: WK, Фанфикшн

---

Ура, кажется, антибиотики начали, наконец, себя оказывать! Сегодня я именно "проснулась", а не "пришла в себя". И поймала себя на желании почистить унитаз и вымыть пол на кухне. Уже здорово! Сил ещё нету, но предпосылки уже появились. И температура упала. Ну, после почти трёх месяцев умирания я убедилась, что жить буду.

---

Закончила очередное колье. Китайские стразы, чешская "пятнашка" и серебряная сутажная лента. "Маки".

@темы: Бисер, Очумелые ручки

---

В мире Вайсс Кройц вы ШУЛЬДИХ. Рыжеволосый стервец с тяжелым прошлым и тягой к нездоровому образу жизни. В бурных водах преступного мира держитесь своего лидера. Это не сделает вашу жизнь ни легче, ни приятнее, но, определенно, сможет удовлетворить ваши наклонности.
И не забывайте, чтение мыслей пагубно влияет на внутрикомандные отношения.

---

из сети

Господа полицейские! Совесть нации! Расцветай куполами моя душа! Вы не бьете
женщин на демонстрации, не крадете мобилки у алкаша. В головах под фуражками
столько впихано - вековечный опыт туда заполз. Вы молчите скромно как
Штирлиц-Тихонов и глядите в корень как Шерлок Холмс.

Господа полицейские! Брюки складками! Неземной узор золоченых блях! Как козе
баян вам конверты с взятками - не нужны ни в долларах, ни в рублях!

Господа полицейские! Светлым отблеском расцвела порядочность! Боже мой! И
наркотики, взятые в ходе обыска, вы не курите сами, неся домой. Вы стоите
гордо, дубинку тиская. Вы мерзавцам всем неземной укор. Вам таджик-строитель
с его пропискою интересен меньше, чем местный вор. Вы закон храните кнутом и
пряником, облачаясь в серые галифе. Вы не бьете граждан по обезьянникам и
бесплатно не ходите жрать в кафе. Не трясете деньги с ларьков и будочек, не
хамите людям на проходной. Вы французской булочкой в парке уточек покормить
приходите в выходной.

Господа полицейские! Словом матерным ваша речь на мундиры не бросит тень.
Языком Набокова и Замятина говорить вы приучены каждый день. Доброту!
Доброту! Доброту душевную не способен скрыть напускной серьёз. Появление
ваше - всегда волшебное, вы как Санта Клаус и Дед Мороз. Вы везде успеваете
своевременно и стучитесь в двери как конь в пальто. А кататься пьяным, давя
беременных, не придет вам в голову ни за что. Господа полицейские! Шашки
наголо! Голубая кровь, безупречный вкус! Вы как серая стая небесных ангелов,
что послал нам, сжалившись, Иисус!

Господа полицейские! Переменами озарилось небо как свет в окне. Словно орды
гоблинов спайдерменами заменили разом по всей стране! Господа полицейские!
Боги в кителях! Воплощение Будды и дух святой! Вы безгрешны так, что простые
жители рядом с вами кажутся сволотой.

Господа полицейские! Так загадочно вы пришли к нам с неба без лишних фраз!
Вы сегодня - крыша для всех порядочных! И зарплата честная греет вас!
Наркобизнес, кражи и проституция - трепещи, беззаконие, трепещи! Вы явились
к нам, чтоб рубить коррупцию, как капусту рубят, готовя щи. Этих щей, на
прошлой неделе сваренных, распростерся запах по всех стране. Инновация, та,
что была подарена, нам не снилась даже в безумном сне. Вы - подарок ценный,
под елкой найденный, вы пришли как праздник. Отныне впредь - всё найдется,
что было у нас украдено, и посадится всё, что должно сидеть, и отпустится
всё, что сидит невинное, и раскается всё, что творило вред. И вернем мы
Россию, как есть, старинную. А вот эту - забудем как страшный бред.

Господа полицейские! Даже дауну виден светлый нимб золотых кокард. Вы не
водите шлюх поработать в сауну, не садитесь с ворами играть в бильярд. Вы не
пьете ни грамма - такая этика. Ваше сердце безгрешно как детский сон. И в
кабинах машин, и в своих кабинетиках вы включаете Шнитке, а не шансон. Вы
пришли к нам - яркие, многогранные, бриллианты наших больных сердец...

А менты поганые, бляди сраные, заебали, суки, ваще пиздец!!!

(C) Леонид Каганов
Авторская версия.

---

Поняла, чего мне не хватает до полного счастья. Сервала хочу! Он стоит-то всего пол-ляма. ((( Хнык.

---

Вот и колье!
Даже расписывать ничего не буду - и так ясно, какое оно получилось клёвое!

@темы: Бисер, Очумелые ручки

---

Вот, хвалюсь. Соорудила вот такой кулон, в технике сутажной филиграни. Он прекрасен, как по мне! Вот сумею еще фотку перевернуть, и тогда загружу потрясающее колье!! а пока - кулон.

@темы: Бисер, Очумелые ручки

---

Особенно впечатлил японский доспех для кота. Масочка там... В смысле, шлем!))

10.02.2015 в 11:07

Пишет  Diary best:

Прекрасное для любителей прекрасного: доспехи для мышей и кошек.
Пишет  Oxxra:

отсюда

Классика | Не Бест? Пришли лучше!

---

Вчера умер по-настоящему хороший человек. Моя коллега, сильная, умная, добрая, и очень красивая женщина. Мы до последнего надеялись, что она поправится. Ей было 53 года.

---

Вечная память

Перенесу к себе.

biser.info/node/453409?page=0#comment-5524238

---

Название: Игрушка с секретом
Авторы: Рыжая Стервь, алиса777
Фэндом: ориджиналы
Рейтинг: NC-17
Размер: макси
Статус: в процессе
Жанр: слэш, гет, фэнтези, ангст
Предупреждения: насилие, изнасилование

Глава восьмая

Аль Джассин нетерпеливым жестом отослал прочь своего главного евнуха, так и не сказав слова, которых тот ждал, и растёр сухие пальцы. В последнее время, несмотря на жару, руки по утрам мёрзли, как будто ток крови уменьшился и перестал согревать нестарое ещё тело.
«Надо позвать лекаря», - привычно подумал эмир, и тут же другие мысли оттеснили заботу о собственном здоровье куда-то на край сознания. Внимания требовали более насущные заботы, и на сей раз такой заботой был новый наложник.
Очередной бунт, о котором рассказал Дагман, с одной стороны, не должен был остаться безнаказанным, но с другой стороны, ломать мужчину вовсе не входило в планы эмира.
Поэтому по зрелом размышлении Аль Джассин решил оставить всё так, как есть, и преподнести свой дар калифу как можно скорее.
Решившись, он сел за стол и принялся составлять речь, призванную заранее отвести от дарителя гнев венценосного мальчишки, когда он обнаружит изъян у подаренной ему игрушки, а уж в то, что это произойдет весьма скоро, и наложник проявит свойственное ему своеволие, эмир не сомневался.

Фарид так и не дождался наказания за своё непослушание, но эта маленькая победа, вместо того, чтобы вселить уверенность в собственных силах, заставила его задуматься. Впервые ему в голову пришла мысль, что всё не так просто, как казалось вначале - бывший маг не понимал, для чего эмир купил его, ведь держать его в гареме в качестве наложника, когда можно получить по первому требованию юного послушного мальчика, было по меньшей мере странно.

Два дня не происходило ничего мало-мальски примечательного, Дагман больше не настаивал на обучении танцам или искусству обольщения, и Фарид снова начал думать о побеге.
Но утром третьего дня евнух без лишних слов сдёрнул со спящего Фарида одеяло и, не дожидаясь, пока наложник откроет глаза, велел не мешкая приводить себя в порядок. Ноздри евнуха раздувались, а кончики пальцев слегка подрагивали, выдавая волнение.
Ибериец последовал «любезному приглашению», недоумевая про себя, что за сверхъестественное событие могло повергнуть всегда спокойного евнуха в подобное жалкое состояние. Но Дагман молчал, как рыба, и только покрикивал, отдавая направо и налево распоряжения.
Повинуясь приказу Дагмана, Фарид снова оказался в бассейне с горячей водой. Двое молоденьких евнухов растёрли морской губкой его тело, так, что кожа загорелась румянцем, потом насухо вытерли полотенцами, размяли с оливковым маслом все мышцы и расчесали волосы. Фарид надел принесенную Дагманом одежду - она была непривычна ему, и мальчик-раб помог обернуть вокруг бёдер длинное индостанское дхоти цвета седой полыни с отливом в зелень, расправив один конец с бахромой на животе на манер передника. Безрукавка песочного цвета, украшенная вышитым орнаментом из ниток тридцати оттенков зелёного, заканчивалась на два пальца выше завязанного на талии кушака, открывая полоску обнаженной кожи. На ноги Фарид обул мягкие сандалии с золотыми бубенчиками. Другой мальчик поднёс ему массивные чеканные браслеты и застегнул их на предплечьях, чуть выше локтя. Сам Дагман, невзирая на энергичные протесты, уселся напротив Фарида и, сморщив от усердия нос, тщательно насурьмил ему глаза, подкрасив ресницы и проведя по верхним векам чёрные стрелки. Потом он оттенил взгляд наложника, положив на внешние уголки глаз тёмно-серую краску и вызолотив верхние веки. Последним штрихом стала капелька румян, растёртая на выступающих частях скул. Затем Дагман водрузил ему на голову круглую коричневую шапочку.
Пока он гримировал лицо наложника, его юные помощники разрисовывали тыльную сторону ладоней и щиколотки Фарида прихотливым орнаментом. Тонкие кисточки щекотали кожу, оставляя на ней красно-коричневый след, и Фарида от этих прикосновений разбирал невольный смех. Наконец всё было готово, и к тому времени наложник уже умирал от любопытства – судя по подготовке, должно было произойти что-то из ряда вон выходящее.
- Что случилось, Дагман? – шепнул он, когда евнух, сочтя его облик пригодным для какой-то, неизвестной пока Фариду, цели, повел его по дворцовому коридору. Евнух покосился на него без особого расположения, но затем всё же снизошел до ответа.
- Господин решил подарить тебя, о счастливчик!
- Что? – заволновался Фарид. – Кому?!!
- Самому калифу, да продлят боги его годы нам на благо! – ответил потрясённый до глубины души Дагман. – И что он будет с тобой делать, о смутьян и невежа?!!
- Я бы сам не прочь узнать, – пробормотал Фарид, ещё не понимая, как реагировать на подобную новость.
Дальнейшие события закрутили его такой чехардой, что потрясённый разум отказывался воспринимать их детально. Вот Фарида толкают, он падает на колени перед эмиром, и тот брезгливо приподнимает его подбородок сухим пальцем и смотрит в лицо, пристально и странно взволнованно; вот эмир садится в паланкин из чёрного дерева и слоновой кости, наложник устраивается у его ног, и слуги несут их по улицам, поднимая жёлтую глиняную пыль и распугивая бродячих кошек. Вот они проходят через ворота, и Фарид засматривается на богатое литьё и вызолоченные рельефные узоры тяжёлых створок. Время течёт, скрипя на зубах песчинками воспоминаний, и вдруг останавливается в настоящем.
Фарид огляделся и увидел себя в саду, полном людей в тонких одеждах и пышных украшениях, надменных и благоухающих изысканными ароматами.
У круглого мраморного бассейна, заросшего нимфеями, сидел юноша в белых одеждах, и выжидательно смотрел на прибывший кортеж.
Эмир Аль Джассин выступил вперёд и преклонил перед ним колени, обращаясь с речью:
- Хвала Великой Матери Звёзд, которая одарила меня величайшей милостью - предстать пред светлые очи моего калифа! Ибо кто может сравниться с повелителем? Мудрость его подобна свету Матери Звёзд, что сияет на севере, не давая сбиться странникам с верного пути. И подобно ей законы нашего великого калифа направляют нас и остерегают от всякого зла. Сила его подобна мощи пустынного урагана, когда несётся он по равнине, застилая небо, и невозможно устоять перед ним, можно только пасть ниц, трепеща и смиренно умоляя о милости. Кто сравнится с величием его? Простёр он свой ятаган от берега до берега моря и народы склоняются перед ним.
Чем я, ничтожный, могу почтить владыку моего? Всё, что есть у меня, его, а сердце моё - в руке калифа, ибо он господин жизни моей. Но я, недостойный раб моего повелителя, дерзаю принести свой скромный дар к стопам моего господина, ибо любовь моя к нему велика. Но что я могу представить пред очи его? Богат дворец его, полны сокровищницы и прекрасен гарем. Всё, к чему прикасается властелин, становится совершенным. И подумал я, что должно тогда поднести ему то, чего ещё не коснулся свет, исходящий от нашего калифа. И поэтому вот - раб раба моего господина, из страны заморских варваров. Наделён он и красотой, и крепостью телесной, искусен в науках многих, но не обуздана сила его. Подобен он алмазу неогранённому, жеребцу необъезженному, что ждёт твёрдой руки, дабы она укротила его. И склонится он перед силой и мудростью повелителя, и покорится, и станет он совершенным украшением гарема владыки моего. Имя же ему Фарид, ибо он Особенный.
При этих словах Фарид получил удар в спину, вынесший его вперёд, пред светлые очи калифа. Тот поднялся с мраморного ложа и подошёл к наложнику, оказавшись ниже него ростом на полголовы. Впрочем, юный возраст калифа позволял надеяться, что он ещё исправит этот недостаток. Калиф погладил Фарида по щеке, заглянул в глаза и, усмехнувшись, благосклонно кивнул Аль Джассину.
- Скажи мне, что за клеймо я вижу на лбу этого раба? – обратился он к эмиру.
- Повелитель как обычно увидел главное, - заговорил Аль Джассин, преданно заглядывая в глаза калифу. – Это клеймо и есть свидетельство необычности этого раба, ведь он великий колдун! Лишь действие клейма способно лишить его колдовской силы, и только наш господин может обуздать его порочные наклонности и направить его жизнь в лоно благодати.
- Вот как? – во взгляде калифа загорелся интерес. – Что ж, мой добрый слуга, это царский подарок. Воистину вижу я, что рабу этому нужна крепкая узда. Гафур, проводи его в наш гарем!
Низенький, похожий на шар, человечек повелительно кивнул Фариду, и он безропотно последовал за ним, понимая, что с этого момента его жизнь делает очередной крутой поворот.
Гарем калифа (по крайней мере мужская его половина) был не только богаче, но и многолюднее, чем у эмира, что сразу навело Фарида на грустные мысли относительно предпочтений хозяина.
Комнаты, где жили наложники калифа, располагались, похоже, в самом сердце дворцового комплекса, так что от мысли бежать через внешнюю ограду пришлось отказаться. Кроме того, планировка дворца, по мнению иберийца, была настолько сложной и прихотливой, что, единожды попав внутрь, новичок мог так никогда и не выбраться из лабиринта коридоров, лестниц и крытых переходов. Во всяком случае, без посторонней помощи.
Фариду сразу выделили отдельное помещение, не отгороженный занавесью закуток, как у эмира, а комнату с четырьмя стенами, правда, стены эти были чисто декоративными, так как имевшиеся в них арки открывали любопытному взгляду всё, чем в данный момент занимается хозяин комнаты.
Обстановка была скудная – кровать да сундук для одежды. Как догадался Фарид, все излишества обычно появлялись в качестве подарка от довольного наложником господина.
В гареме были несколько юношей, которые могли похвастаться драгоценной одеждой или украшениями, полученными от калифа. Их звали Залман, Юсуф и Тахир. Первые два красавца держались надменно и всячески помыкали младшими мальчиками, и Фарид сразу ощутил на себе их вздорный характер.
- Кого ты привёл, Гафур? – пышно разодетый Залман, выделявшийся среди сверстников как огранённый камень среди необработанных, поднялся навстречу, отставив в сторону доску с разложенными на ней нардами.
- Верно, это новый раб, - томно сказал Юсуф. – Фу, да он клеймён!
- Тише вы, скорпионье отродье, прикусите жала! – шикнул евнух, - Это новый наложник, подаренный господину - Фарид.
- Наложник?!! Вот ещё, могу поспорить, что к исходу месяца его отправят чистить отхожее место! – фыркнул Юсуф, сверкая накрашенными глазами.
- Или продадут в каменоломни, - подхватил Залман. – Эй ты, старик! Ты хоть что-нибудь умеешь?
- Конечно, - расплылся в улыбке Фарид, - я могу замечательно наводить порчу, и вообще много чего могу!
- Гафур, он врёт, надеюсь? – Залман поднял тщательно выщипанную бровь.
- Нет, чистая правда, - проникновенно ответил евнух, поворачивая к Фариду абсолютно невозмутимое лицо. Только в глубине его глаз искрилось веселье. – Так что я не советую вам испытывать его терпение…
- Да, а то вдруг у кого-нибудь из вас вылезут волосы или на носу вырастет шишка, - добавил Фарид, нагло усаживаясь на расстеленный ковёр и хватая с блюда половинку граната.
Красавцы потоптались рядом и, так и не решившись снова занять свои места, удалились прочь и стали перешёптываться, время от времени кидая на новичка испытующие взгляды.
- Не обращай внимания, Фарид, эти собаки лают, но не кусают, - произнёс бархатный голос прямо над головой.
Фарид обернулся и увидел юношу, нависшего над ним с любезной улыбкой. Улыбка была ослепительна и открывала хищно удлинённые клычки, придающие этому в общем-то приветливому лицу несколько зловещее выражение.
- Меня зовут Тахир, - сказало прекрасное видение, - надеюсь, мы с тобой подружимся. Ловко ты обрезал этих двоих! Правду говоря, ещё никто их не осаживал, так что я даже теряюсь в догадках, чем они ответят на это.
- Я Фарид, - представился бывший маг. – Кто эти двое?
- Любимчики господина, - улыбнулся Тахир. – А ты вправду можешь навести порчу?
- Не знаю, не пробовал, - пожал плечами Фарид. – И много у калифа любимчиков?
- Ну, не так уж и много. В основном господин привязан к нам троим, но не отказывает себе в удовольствии посещать и остальных.
- Вот как. И каков он в обхождении?
- Господин весьма заботлив и добр. Думаю, ты сам в этом убедишься, Фарид.

На следующее утро, подкрепив силы доставленным молчаливым рабом завтраком, Фарид отправился в сад. Неугомонная его душа жаждала деятельности, всё равно какой - томное течение гаремного времени, не нарушаемое ничем, могло свести с ума.
Сад оказался таким обширным, что на своём пути Фарид почти не сталкивался с обитателями гарема. У него мелькнула ёрническая мысль о том, что не худо было бы спрятаться среди кустов и деревьев, и жить там, делая редкие вылазки за едой. Представив себя после пары лет подобной жизни, одичавшего и забывшего человеческую речь, Фарид фыркнул и отогнал её подальше.
Он обошел сад по периметру несколько раз, отметил про себя деревья, могущие служить ориентирами, и убедился в том, что лазейки, пригодные для побега, отсутствуют. Сад, окружённый со всех сторон дворцовыми строениями, обращёнными к нему глухими стенами, в свою очередь окружал территорию гарема, так что выбраться отсюда можно было только, пройдя через сад, а затем через весь дворец.
Уныние постепенно овладевало Фаридом, и услышанные им звуки тягучей мелодии пришлись весьма кстати, вторя его тоскливому настроению. Ибериец пошел на звук, доносившийся с лужайки, укрытой от постороннего глаза зарослями золотистых роз и жасмина. Чем ближе Фарид подходил к этому месту, тем медленнее были его шаги и мягче поступь. Обострившееся, как у зверя, чутье велело затаиться, и он повиновался.
Спрятавшись за кустами, Фарид увидел юношу в белых одеждах, раскинувшегося на разложенных по ковру пёстрых подушках. Он был окружён мальчиками, игравшими на музыкальных инструментах ту самую тягучую мелодию. Фарид узнал молодого калифа. Мансур хлопнул в ладоши, и к нему, склонившись так низко, что кончики пальцев почти касались земли, приблизился Юсуф. Его волосы каштановым облаком спадали на плечи, полы яркой одежды подметали траву.
Калиф поманил своего любимца пальцем, и наложник встал на колени меж разведенных ног господина. Унизанная перстнями рука опустилась на затылок Юсуфа, поощряя, надавила, запутавшись в волосах камнями перстней, и каштановая макушка мерно задвигалась вверх-вниз. Фарид сглотнул, почувствовав на губах навязчивый привкус банана.
Калиф прикрыл глаза, замерев как мраморное изваяние, двигались только его пальцы - они то пропускали меж собой блестящие пряди, то сжимали их в горсти. Юсуф облизывал кончик царственного члена, вбирал его в себя, обсасывал со всех сторон, роняя тягучую слюну на драгоценный ковёр, и его сбившееся дыхание, заглушённое музыкой, Фарид ощущал собственными кожей и кровью.
Подле калифа появилась маленькая фигурка, закутанная с ног до головы в покрывало. Под звуки зурны фигурка стала медленно раскачиваться, по-змеиному извиваясь, и цветной шёлк начал раскручиваться и падать вниз, попираемый маленькими босыми ступнями.
Под тёмно-синим покрывалом обнаружилось ярко-зелёное, под зелёным – оранжевое. Маленький танцор сбрасывал одно покрывало за другим, и постепенно его фигура приобретала всё более чёткие очертания. Наконец последняя шелковая преграда пала, открыв взгляду темнокожего мальчика с огромными глазами испуганной лани. Мальчик был обнажён; его подростковое тело с тёмной, цвета обжаренных кофейных зёрен, кожей было напряжено, как струна. Длинные ноги цепко стояли на земле, сминая разноцветный шёлк, трогательно выпирали острые ключицы.
Мансур привлек юного наложника к себе, обхватил кудрявый затылок и впился в его рот, посасывая пухлые губы и язык, затем рука калифа соскользнула с мальчишеского затылка, прошлась вдоль позвоночника вниз, и белые пальцы начали мять пухлые ягодицы, то и дело забираясь между ними. Мальчик заскулил, тоненько и протяжно, и калиф, сладко содрогаясь, выплеснулся в рот Юсуфу. Фарид увидел капельку пота, скатившуюся по виску молодого господина. Яйца иберийца от этого зрелища отяжелели и подобрались, внизу живота сладко защемило.
- Наверное, господин скоро распечатает Азиза, - вкрадчивый шёпот заставил Фарида подскочить.
- Тахир? Что за привычка вот так подкрадываться?!!
- Как прекрасен наш господин, - продолжал наложник, не обращая внимания на возмущение Фарида, - разве есть сердце, которое не забьётся чаще от его вида? Разве есть душа, которая останется не тронутой его благодеяниями?
- Благодеяниями, говоришь? А что, Тахир, господин наш - добрый человек?
- Как ты можешь сомневаться в этом! – укорил Тахир.
- И что же он сделал такого доброго?
- Теперь любой осиротевший ребёнок, такой, как Азиз, может прийти в храм, и ему помогут обрести пищу и кров, - серьёзно ответил наложник. – Вдовы и дети погибших воинов получают пищу и деньги, позволяющие им существовать свободно. Не так было при его достославных предках, но наш господин, слава богам, да продлят они время его жизни, ценит умных и знающих людей, и всегда преклоняет свой слух ко всякому страждущему.
Фарид скептически усмехнулся. Между тем, надежда, особа упрямая и своенравная, снова подняла голову, призывая прибегнуть к чувству жалости или справедливости, присущих Мансуру, и таким образом избежать унизительной судьбы.

@темы: Слеш, Игрушка с секретом, Оридж