Нет предела совершенству!
3.
Ура, нашла!! Это первая!
читать дальше
Ура, нашла!! Это первая!
читать дальше
Клубок не подвел. Он шустро катился там, где можно было проехать на лошади, огибая стороной совсем уж непроходимые чащи и буреломы.
До наступления ночи мы продвинулись довольно далеко, во всяком случае, те места, где мы проезжали, были мне незнакомы.
Лошадки шли споро, не чувствуя усталости, в отличие от моего бренного тела, которому без привычки к верховой езде приходилось весьма туго.
За короткое время общения с Иваном я убедилась, что он не выносит, когда ему перечат. Он считал себя главой нашей маленькой экспедиции, и всякое инакомыслие жестко пресекал на корню.
Поэтому привал на ночь был сделан только тогда, когда царевич посчитал это необходимым.
Мы спешились на опушке небольшого ельника. Стоило ногам коснуться земли, как наши лошадки обрушились на траву деревянными колодами. Волшебство прекратило свое кратковременное действие.
-Завтра я их заново заколдую,- ответила я Ивану на невысказанный вопрос.
Расположившись вокруг небольшого уютного костерка, мы прекусили хлебом и сыром, захваченным мною из дома.
-Ну, рассказывай!-привалившись спиной к своей бывшей кобыле, я покусывала травинку.
-Чего рассказывать?
-Ну, как ты дошел до жизни такой, к примеру! Чего тебя понесло искать приключений на свою...ээ..голову!
Мой спутник зашевелился, устраиваясь поудобнее.
-Ладно, только ты не смейся!
-А что, это смешно?
-Да ну тебя,-досадливо вздохнул Ваня.- Это все портрет виноват.
-Это портрет, который ворон принес?
-Да, тебе, наверно, бабака рассказала. Так вот, портрет этот я у батюшки нашел, он его показывать не хотел. Наверно, сам решил свататься!
-Ээ, а лет-то сколько твоему старику?
-Ну, может, пятьдесят, а может, поболе, откуда ж я знаю!
-И он хочет такую красотку?- ужаснулась я.
Иван пожал плечами и помрачнел.
-Так я, не сказав никому, ушел. Портрет выкрал, коня вот...А ночью на постоялом дворе коня у меня увели, и остался я на бобах, гол, как сокол! Хорошо, старичок один мне посоветовал к Бабе Яге податься, у нее совета спросить, а то и не знаю, что бы я делал.
-Старичок-то откуда взялся?
-Из лесу. Я как раз искал что-нибудь съедобное, денег -то у меня тоже с собой негусто было, а тут гляжу-сидит, маленький, плюгавенький, зеленым мохом от старости порос. "Дай,-пищит,-табачку, уши пухнут!" Я ему махорки отсыпал, он и рассказал мне, как твою тетку найти.
"Ну лесовик, вот удружил, поганец!"
-А потом тот старичок меня настойкой угостил, да такой славной, что я и не понял, как до избушки-на-курьих-ножках добрался! Только глядь, а уже утро, и башка трещит, и тетка твоя со страшной рожей, как ночной кошмар...Кстати, она мне совсем не злой показалась. С чего бы?
-А, день, наверно, хороший был! Она по четным дням злая, а по нечетным-добрая. Просто повезло тебе!
-Ладно, давай укладываться,- проворчал Иван. -Кто первую половину ночи караулить будет?
-Давай я, мне все равно пока не спится.
-Хорошо, но в случае чего- буди не раздумывая!
Хорошо лежать на спине, облокотившись на поваленный ствол, и смотреть на звезды. Небо чистое, глубокой черноты, и звуки ночного леса кажутся приглушенными и совсем нестрашными...
Я распахнула слипающиеся веки и похолодела. Среди серых елок появились мерцающие точки- глаза!
-Иван!,-яростно шепча, я расталкивала своего спутника,- Иван, просыпайся! Волки!!
-Тихо, слышу. Аккуратно приготовь меч, не торопись, а то спровоцируешь их на драку раньше времени.
Костер едва горел, и пользы от него не было никакой. Я поспешно сотворила несколько блуждающих огоньков, свет от которых слегка помог разогнать темноту, но наших незваных гостей совсем не испугал. Звери, уже не таясь, стали выходить на поляну, захватывая нас в кольцо. Их было пять великолепных животных, рослых, на высоких лапах, с мощной грудью и косматыми шеями.
Мне стало страшно. Тем не менее, я попробовала сотворить заклинание, разгоняющее хищных зверей. В своем лесу мне хватило бы для этого пары слов, но в этом странном месте заклятие не подействовало.
Иван искоса глянул на меня.
-Данька, я начну, а ты залезай на дерево, волки по деревьям не лазают, до утра досидишь, а там..
-Еще чего!-прошипела я, -Сам лезь! Хочешь героически сдохнуть?
-Ну, я потом к тебе залезу..
Ага, так ему и дадут волки лазейку! Ну уж нет, будем отбиваться вместе!
Кольцо смыкалось. Мы стояли спиной к спине, обнажив мечи и приготовившись подороже продать свою жизнь.
От волнения меня трясло крупной дрожью.
-Пригнись!- рыкнул Иван, я послушалась, и в ту же секунду над моей головой пролетела туша целящегося в меня зверя.
Волк неловко приземлился в двух шагах от меня. Я стряхнула с себя оцепенение и бросилась навстречу опасности, по кромке моего меча змеилось сияние закованного в металл заклятия. Хищник с ревом кинулся мне навстречу, я бросилась навзничь, двумя руками схватившись за рукоять, и изо всех сил всадила меч в жесткое шерстяное брюхо. Зверь заскреб лапами и навалился на меня, силясь достать меня оскаленной пастью.
Поднатужившись, я нажала на меч и он вошел по самую рукоять, заставив чудовище забиться в агонии.
Иван отбивался сразу от двух волков, третий кружил вокруг сцепившихся бойцов, ожидая своего шанса вцепиться добыче в глотку. Последний зверь, видно, наблюдал откуда-то из укрытия, потому что ничем не показывал своего присутствия. Нужно было срочно что-то предпринять!
Легкое, как дуновение ветерка, Слово сорвалось с моих губ, руки сделали несколько быстрых пассов в сторону костра, и огонь вспыхнул и загудел жаркой оранжевой стеной. Стремительным подкатом я очутилась возле разгоревшегося костра, горячий воздух плавил кожу, поднимаясь вверх дрожащими потоками. Я выхватила из огня горящий сук и кинулась в гущу схватки.
Иван уже прикончил одного зверя, второй пятился, припадая на раненную лапу, третий огрызнулся, пытаясь перехватить мою руку, настойчиво крестящую его факелом. Появление этого нового элемента (огня) внесло определенность в исход сражения- оставшиеся в живых твари уносили ноги.
К счастью, наши потери ограничились глубокими царапинами, оставленными волчьими зубами на плече Ивана, да порванным кафтаном. Царапины я тут же, не откладывая на утро, заговорила, а с кафтаном дело обстояло куда хуже - зашить такие дыры не представлялось никакой возможности.
-Надо искать город, а там можно разжиться новой одеждой,- Иван уныло перебирал порванный в хлам кафтан, годящийся теперь разве что на тряпки.
- Ну да,-хмыкнула я ,- не можешь же ты появиться перед невестой в таком затрапезном виде!
Царевич метнул на меня тоскливый взгляд.
-Ложись спать! На рассвете выезжаем,- велел он. -Я покараулю, хотя теперь вряд ли кто-нибудь уже сунется!
Я последовала этому распоряжению, и скоро провалилась в тяжелую бессонную дрему.
4.
А это-вторая!
На рассвете мы покинули негостеприимный ельник. Тропинка стелилась под копыта лошадям, волшебный клубок наматывал на себя дорожную пыль, показывая дорогу до ближайшего поселения. Солнце потихоньку выкатывалось на небо, добавляя в прохладный еще воздух летнего липкого жара.
-А ты ничего,- вдруг сказал Иван, -Смелый.
-Знал бы ты, как я перетрусил!,-усмехнулась я, вспоминая, как от страха мне не повиновались ноги.
Сейчас, при свете дня, над этим уже можно было посмеяться.
-Другой бы на твоем месте воспользовался моим предложением и переждал бы всю заварушку, сидя на дереве.
-Ну, тебя тогда разорвали бы,- резонно заметила я,- а так ты только кафтаном отделался.
-Предположим, я тоже мог успеть влезть на дерево. Вначале отвлек бы их внимание, а потом..
-Ну да, мог успеть, а мог и не успеть! Нет уж, раз мы вместе путешествуем, значит, будем прикрывать друг другу спину.
-Да, теперь я уверен, что ты мою спину защитишь.
-А что, я как-то дал тебе повод в этом сомневаться?
-Только не обижайся, Данька, но ты какой-то хлипкий, что ли, как девчонка, ручонки тоненькие, ну кто бы мог подумать, что ты вообще сумеешь пробить волчью шкуру!
-Ну вот это ты сказанул, мать твою!- рявкнула я и пришпорила Липку, вырываясь вперед.
От обиды хотелось разреветься.
Деревенька показалась на нашем пути как раз вовремя -на закате. Избушки разной степени запущенности толпились вокруг озера, берега которого были хозяйственно изрыты посадками картошки и кабачков.
Тонко настроенное чутье, не иначе, направило Ивана прямиком к единственному трактиру, на вывеске которого красовалась румяная русалка, тычущая огромной пивной кружкой в сторону невольного зрителя ее гипертрофированных прелестей.
"ВОБЛА"-было грамотно выведено на вывеске крупными зелеными буквами.
Вдоволь налюбовавшись на образчик местного творчества, мы зашли в питейное заведение.
Пока я устраивалась на лавке за тяжелым, чисто выскобленным столом, к моему спутнику лебедью подплыла девка-прислужница.
"Русалку с нее, наверно, писали"- досадливо подумала я.
В самом деле, девица была как картинка- румяна, стройна, грудаста, большеглаза-в общем, все при ней!
"Чего она липнет, эта корова!"-я ощутила легкий укол в сердце. Это что, ревность? Идиотизм!!
Парочка скалила зубы и любезничала, пока трактирщик не шикнул на совсем распоясавшуюся девку; она побежала на кухню, подмигнув Ивану, и вернулась с большим котелком, распространяющим вокруг запах щей.
-И что это было?- мрачно поинтересовалась я, подсаживаясь ближе и примеряясь ложкой к котелку.
-Ты о чем?
-Об этой... девице!
-Да так просто,- разулыбался Ваня, -поговорили! А ты чего злишься? Ешь давай, а то не вырастешь!
И щелкнул меня по носу, сволочь.
После сытной трапезы так не хотелось снова бросать в седло свое тело, еще не отошедшее после скачки! Болело все- ноги, руки, спина, все тело помнило деревянную спину моей лошадки. Иван выглядел не лучше, и это обстоятельство слегка примирило меня с действительностью.
Мы забрались на сеновал и закопались в душистое сено. Соломинки покалывали спину через одежду, в ноздри забивалась пыль, было тепло и уютно. Я сама не заметила, как заснула.
Я проснулась на рассвете, глаза открылись сами, и дрема схлынула, как не бывало.
Иван как раз заползал в сено.
-Вань,-окликнула я,-ты не спишь? Куда-то ходил?
-Ну да, ходил,-пробормотал он,-отлить ходил, куда же еще можно ходить в такую рань!
-А чего ты ложишься? Уже светает, давай позавтракаем, да поедем уже!
-Нет.
-Чего?
-Говорю-сегодня мы никуда не поедем.
-Мотивируй!
-Я так сказал, этого достаточно!-холодно произнес он.
Он меня все-же разозлил, разозлил до звездочек в глазах!
-Ты, б@ь! Я для чего тут с тобой ... Мы же ради ТВОЕЙ неземной любви,@!!
Да, это следовало предвидеть заранее, он, конечно, намного сильнее меня, даже несмотря на свое не слишком-то мощное сложение.
Я всего-то успела один раз приложить его кулаком в живот, а он как будто совершенно не заметил моего удара, просто навалился сверху, вдавив меня в сено.
-Еще раз повторяю, СЕГОДНЯ МЫ НИКУДА НЕ ПОЕДЕМ! Что здесь непонятного? Я не выспался, поэтому останусь здесь, а ты убирайся! И если ты еще раз попробуешь меня ударить, я просто сломаю тебе руку, понял, щенок?!
Как ни в чем не бывало, он развалился на сене и моментально уснул.
Я загнала обратно выступившие было слезы. Нужно спуститься вниз, поесть и хорошенько подумать над проблемой, потому что это явно проблема. Больно несвойственны такие поступки моему спутнику.
Что-то произошло, и он не хочет этим со мной поделиться, значит, надо выяснить, что именно.
Несмотря на ранний час, в трактире было людно, что вполне отвечало моей цели. Я подсела за стол к большой компании со своей кринкой молока и краюхой хлеба.
-Здорово честной компании!
-Здравствуй, мил человек! А ты кто будешь?-сунулся пронырливый мужичок, цедящий из глиняной кружки какую-то невнятную субстанцию.
-Я проездом, вчера вот только приехал.
-И откудова, собственно, едешь?-вступил дородный дядечка.
-Откуда буду, там уже нет! Странствую я, пока лето, ищу, где можно на зиму осесть. Да может, хоть вы знаете, лекарь где-нибудь требуется?
-Это как же понимать, такой молоденький, и уже лекарь?
-А вы, дядечка, не сомневайтесь! Я знаете какую выучку прошел! Да можете на ком-нибудь испытать мое искусство!
-Игнат, у тебя ничего не болит? -дородный усмехнулся.
-У меня??? Не, Провушка, я -то здоров!
-А что-ж занервничал? Гляди, даже глаз задергался! -откровенно издевался Пров.- Ну, раз уж ты очканул...Эй, люди, тут лекарь обещает, что бесплатно вылечит первого, кто к нему обратится! Желающие есть?
-Эй, я ничего такого не предлагал!,-попыталась отвертеться я, но меня никто не захотел услышать.
-Меня вылечи, добрый человек!
Ко мне притиснулся здоровенный широкоплечий верзила, местный кузнец, как тут же на ухо пояснил словоохотливый Игнат. Его левая рука была замотана чистой тряпицей.
-Вот видишь, какая беда случилась. Помоги, друг, работать ведь не могу из-за этой болячки!
И положил передо мной на стол широченное предплечье.
Размотав тряпку, я увидела здоровенный рубец, под горячей вспухшей кожей легко угадывалось воспаление.
-Я почищу рану, но будет больно, так что терпи.
Кузнец согласно кивнул головой.
Я вынула свой засапожный нож, при этом толпа зевак, плотно окружившая нас со всех сторон, слегка разредилась. Когда я щелчком пальцев зажгла приготовленный масляный светильник, вокруг нас стало еще свободнее. Про себя я порадовалась этому обстоятельству- если мой юный возраст не вызывает уважение, то пусть мое искусство заставит людей со мной считаться! И пусть некоторые не называют меня "щенок" и не навязывают все время свою волю!!
Нанеся на рубец слой мази, призванный немного ослабить неминуемую боль, я хорошенько прокалила нож над огнем и сделала разрез. Мой пациент неплохо перенес всю операцию, даже почти не матерился, и чтобы зафиксировать его руку потребовалось всего два добровольных помощника.
После того, как я на прощание выдала ему успокоительных капель, ко мне выстроилась целая очередь страждущих.
Весь день я заговаривала зубы, ячмени и бородавки, чистила уши, сращивала раны и вправляла вывихи.
К вечеру мой кошель заметно потяжелел, желудок был полон всякими вкусностями, а тело ломило, как от тяжелой работы.
Примелькалась одна молоденькая девушка, которая приходила раз пять, жалуясь то на веснушки, то на еще какую-то ерунду, а последний раз она протолкалась ко мне, триумфально подняв над головой свежепорезанный палец. Я терпеливо выдавала ей все, что требовалось,- клиент есть клиент,- стараясь не замечать плотного касания ее бедра, нежного прикосновения ладони, жаркого дыхания над ухом.
Иван заходил два раза, всякий раз его встречала давешняя девица, кормила, как на убой, после чего он снова исчезал.
-Смотри-ка, Стешка-то как задом крутит!-услышала я в одно из таких посещений, и навострила уши.
-Стешка? Это кто?
-Дочка трактирщика!-охотно объяснил Игнат. -Все никак замуж не выйдет, вот и старается хоть странника прохожего охмурить!
-А чего так? Девка-то красивая, и с приданым, наверно, все в порядке!
-Боятся женихи-то! Она, вишь ты, колдовством балуется, не так, как ты, к примеру, а все больше сглазы там всякие, да как кому пакость устроить...Бабке Шувалихе, например, просо заговоренное подсыпала, и у той куры нестись перестали! А у Миронихи дочка коростой в одночасье покрылась, просто так, что ли? Она, правда, и до этого случая красавицей не была, Миронихина дочка, то есть, но...
Я вдоволь наслушалась про подвиги Стеши, подлинные или мнимые, и в голове у меня стали выстраиваться причинно-следственные связи Иванова поведения.
Когда я вечером залезла на сеновал, Иван уже там был, спал или притворялся спящим, чтобы избежать общения со мной. Я проигнорировала его присутствие, немного повозилась и закрыла глаза. Стоило мне смежить веки, как в голове все смешалось, закружилось и я провалилась в сон.
Я проснулась, как от толчка, в щели между досками ярко светила луна. Меня разбудило некое, почти бесшумное, шевеление на лестнице. Я быстро вскочила и соскользнула вниз. К счастью, Иван не успел далеко уйти, и я пристроилась ему в след.
Он шел не оглядываясь, быстрым, широким шагом человека, которому нечего скрывать, и я в какой-то момент почувствовала стыд за то, что крадусь за ним, как воришка. Этот стыд грыз меня до тех пор, пока мы не достигли цели. Он остановился на перекрестке четырех дорог. Его ждали- высунувшись из придорожного куста, я увидела Стешу. Волосы ее были распущены, тонкая рубашка скорее подчеркивала, чем скрывала, изгибы прекрасного тела. Парочка принялась целоваться, и я взмокла, как мышь под метлой. Дыхание почему-то перестало свободно покидать грудь, и это было больно.
Наконец, повинуясь девушке, Иван лег на перекрестье дорог, раскинув руки. Стеша зажгла вокруг него свечи из черного воска; повинуясь ее шепоту, от маленьких язычков пламени вверх потянулись нити, они сплетались, как живые, образовывая купол над телом царевича.
"Пора вмешаться",-подумала я и рванула вперед.
-Стой, мерзавка!
Красавица обожгла меня взглядом, и продолжила шептать.
-Стой, кому говорю!- Я схватила ее, и тут же отдернула руку, зашипев от боли- кисть прочертили глубокие царапины от ведьминых когтей. Колдунья расхохоталась, блестя белыми зубами. Светящийся купол над распростертым телом грозил сомкнуться с минуты на минуту.
Огненная стена, выросшая из безобидного свечного пламени, ревела, источая жар, плавящий воздух. Подобраться ближе и потушить этот огонь руками не было никакой возможности.
-Уходи, парень, пока жив,- молвила ведьма.-Я хочу этого мужчину, и я его получу!
-Что ты сделала, ведьма? Ты ему память стерла?!
-Еще нет, но сотру все лишнее, не сомневайся!
Я подвинулась вплотную к огненному кокону. Заклинание вызова дождя, такое сложное для запоминания, что я никогда его не использовала, само всплыло в моей голове, написанное прямо-таки черным по белому, и я его прокричала в подсвеченное огненными всполохами небо. В тот же миг над костром стали сгущаться тучи. Они красиво клубились серыми бесформенными кучками, время от времени угрожающе ворча. Ведьма кинулась на меня с задушенным криком; отчетливо различив на ее длинных пальцах выпущенные черные когти, я выхватила свой знаменитый нож. Говоря по правде, я больше уворачивалась, чем нападала. У меня была своя цель- надо было ускорить выпадение дождя, пока магический купол окончательно не сомкнулся над Иваном и не отрезал его от этого мира.
Я со всей дури полоснула ножом поперек ладони и брызнула из горсти кровью. Над нами зависло нечто темное, с багровыми всполохами в сердцевине, и стоило каплям моей крови коснуться пламени, как из тучи прицельно хлынула вода, буквально как из ведра, мгновенно промочив все, что попало под обстрел.
Огонь, даром что магический, зашипел и потух. Ведьма в прилипшей к розовой коже рубашке с кулаками кинулась на меня. Я перехватила ее руки, и мы свалились в грязь.
Исход схватки, если возню в грязи можно назвать этим благородным словом, решил мой хорошо поставленный удар левой по челюсти.
На рассвете я проснулась от того, что кто-то очень разозленный неделикатно тормошил меня за плечи.
-Ты чего, Вань? Совсем ума лишился?-после ночного рандеву с колдуньей я чувствовала себя слабой, как простая вода супротив самогона.
-Вставай, поехали!-отозвался мой целеустремленный спутник.-Уже рассвело!
-Н-да? И куда это мы так внезапно заторопились?
-Данька, не нарывайся!
-Ты, может, еще думаешь, что мы только вчера вечером приехали?
-Не понял, а что, разве это не так?
-Мы приехали позавчера,-терпеливо стала объяснять я,- днем ты наотрез отказался сниматься с места, зато я немного подработала лекарем!
И я торжествующе позвякала перед его носом тяжелым кошелем.
-Правда, тебя можно извинить, потому что тебя заколдовали и ты за себя не отвечал.
-Чего?! Не верю,- заявил Иван,- чем докажешь? А может, это твои происки?
-Вот еще, да зачем мне тебя дурить? А доказательство увидишь внизу, в трактире! Я ведьме хороший такой фингал подвесил, думаю, на все лицо!
Увидев грустную Стешу, прикрывающуюся платком и старательно отворачивающую лицо, я гнусно ухмыльнулась и подмигнула вчерашней сопернице.
-Я тебя, между прочим, этой ночью из огня вытащил, голыми руками!! Эта красотка приворот на тебя делала, чтобы ты ей вечно служил! А ты, ..
-Ну прости, я дурак! Должен тебе больше доверять! Выходит, ты мою шкуру спас?
-Ну да,-скромненько так,- выходит, спас,-полюбовавшись на пристыженную физиономию моего спутника, заявила я.
Новый день мы встретили в седле.
5.
Неприятность третья!
День прошел как сон, скачки под открытым, выцветшим от жары небом, гипнотизировали и придавали мыслям оттенок нереальности.
Дорога шла полями-степями, и унылый пейзаж, расцвеченный, впрочем, зарослями фиолетового кипрея и белой ромашки, вскоре стал утомлять.
Да еще первый попавшийся за день путник, на вопрос о том, куда ведет эта дорога, как-то странно себя повел. Его глазки, одушевляя мыслительный процесс, воровато бегали все время, пока он рассказывал, что дорога ведет к реке Стремянке, а конкретно- к Русалочьему броду, что моста на другую сторону здесь отродясь не было, и переправиться на другой берег можно только через вышеупомянутый брод, но лучше бы вам, господа хорошие, сейчас свернуть с гостеприимной тропы в деревню и заночевать там, потому как если этого не сделать, то к ночи, глядишь, как раз подъедете к броду, а там никак нельзя человеку ночевать, ну никак! И не спрашивайте, почему, из тех, кто пробовал, ни одного не вернулось, чтобы рассказать.
Излишне говорить, что все эти мудрые мысли пропали втуне- Иван наверстывал упущенный по вине ведьмы день.
Таким образом, к реке мы подъехали, когда уже стемнело, и ущербная луна лениво качалась на мелких волнах.
Наскоро перекусив, мы рухнули на берегу, недалеко от кромки воды. Легкий шепот волны убаюкивал, и заставлял уютную темноту под сомкнутыми веками покачиваться в такт.
Легкую дрему развеяло чувство присутствия чего-то чужеродного, изменившего звук волны. Я открыла глаза и села. Воздух наполнился тихими мелодичными звуками, так могли бы переговариваться мотыльки. Водная гладь внезапно засветилась, и по ней, как по полю, заскользили размытые тени. Ступив на берег, тени приняли вид девушек, обманчиво хрупких, кожа их светилась в лунном свете, как светятся в чаще леса гнилые пни. Я не могла пошевелиться, хотя мой рассудок вопил об опасности, но воля была полностью подавлена.
"Смотри, мужчины!"- "И какие хорошенькие!"- "Хорошая ночь, девы!"- "Будем веселиться!"-"Давай возьмем их с собой!"-"Все на берег!"
Ночь перекликалась звонкими голосами, тихими, на границе слышимости, как журчание ручья весной.
Я моргнула, за короткий миг одна из них как-то вдруг очутилась рядом со мной и потянулась ко мне губами. Внезапно ее лицо исказилось гримасой, меж полных губ черными иглами сверкнули нечеловеческие зубы.
"Это девка!-прошипела она.-Убить?"
"Брось, сестра, иди сюда! Тут есть чем поживиться!"
Тогда она дунула мне в глаза.
"Спи!"-и она растворилась в воздухе.
Я с содроганием чувствовала, как тяжелеют веки, становится легким и неслышным дыхание и сила покидает мое тело.
Ну конечно,-ужаснулась я,-Русалочий брод-русалки!! Опаснейшая нечисть!
А пока я лежу здесь немощной кучкой, русалки уволокут Ивана на дно реки, и я его больше не увижу, никогда!
Миллиметр за миллиметром мне удалось передвинуть свою еще не зажившую ладонь к губам. Я впилась зубами в запекшийся рубец, вновь раскровянив рану. Острая боль помогла прийти в чувство. Перевернувшись на живот, я поползла, насилуя свое тело, заставляя его двигаться. С каждым новым шагом наваждение отступало, вскоре я смогла передвигаться на четвереньках, а еще через несколько шагов встала на ноги. Между тем, пока я боролась со своим неподчиняющимся телом, русалки уводили моего спутника к реке.
Видно было, что он пытается сопротивляться, на его лице застыло болезненное напряжение, а руки и ноги двигались рывками, как будто их подтаскивали за веревки, но все-таки двигались, и двигались в сторону воды.
В последнем рывке я, как чугунное ядро, маленькое и увесистое, бросилась Ивану под ноги. Он обрушился, как мешок картошки, как будто из него разом вытащили все кости, и я тут же навалилась на него сверху, прижимая к земле и мешая встать.
Первый поцелуй - магическое средство, помогающее избавиться от любого наваждения .
Я неумело (ну да, а где это, и самое главное, с кем это, в глухом лесу может практиковаться в искусстве любви юная потомственная Баба Яга?) прикоснулась сжатыми губами к его губам.
Со стороны реки послышался разочарованный стон, эхом рассыпался по окрестностям, и все разом стихло. Я больше не чувствовала присутствия посторонних.
Губы под моими губами вдруг стали мягкими, выпуская вздох, потом этот несчастный неудачник вцепился в меня руками, как черт в грешную душу, неуловимым движением перекатил на землю и сам оказался сверху.
Его язык прошелся по моим губам, настойчиво раскрывая их и просясь внутрь. От этой ласки я задохнулась и приоткрыла рот, и тут же была атакована по всем правилам военного искусства.
Конечно, я ответила на этот вызов! Мы сражались так какое-то время, покусывая губы друг друга и тут же зализывая ранки, сплетаясь языками, когда я поняла, что совершенно непристойно трусь бедрами о бедра царевича, а его руки уже давно беспрепятствено путешествуют по моей спине.
В тот же миг он скатился с меня, как будто получил хороший пинок.
-Данька!-покаянно возопил он,- прости, не знаю, что на меня нашло!
Я приняла сидячее положение. "Как вовремя, ёпрст! Еще немного, и он бы нащупал, что я не парень!"
Растерянный, взлохмаченный, с припухшими губами и поплывшим взглядом, Ваня представлял сейчас очень аппетитное зрелище.
Я представила, как выгляжу сама, и содрогнулась. Мечта педофила, прямо валить и трахать!
-Да? Точно не знаешь? А может, ты как раз по этой части! В походе -то вы как-то обходитесь без баб!-почти истерично выкрикнула я.
-Данька, о чем ты вообще!
Иван потянулся меня обнять, успокоить, но в последний момент вздрогнул и убрал руки, виновато моргая.
Мне захотелось ударить его по лицу, так, чтобы кровь забрызгала рубашку на этой широкой груди, к которой так, наверно, приятно прижаться щекой!
Чтобы в этих красивых глазах телячья растерянность сменилась каким-то другим, более определенным, чувством, пусть даже гневом, я согласна!
Чтобы эти руки с самыми обыкновенными, широкими, покрытыми мозолями от рукояти меча, ладонями, сжали мои запястья, и чтобы я никуда не смогла от него деться!
Но вместо этого я поковыляла к месту своего ночлега и свернулась калачиком.
-Данька, -он подошел и устроился в непосредственной близости, спиной к спине.- Данька, ну поговори со мной!
-Ты же все равно не отвяжешься, да?-невесело бросила я.
-Нет.
-Ну и чего тогда...
-Спасибо, Данька! Выходит, ты меня снова спас!
Широкая теплая ладонь погладила меня по спине, неуверенно задержавшись на пояснице, и нехотя отдернулась.
-Да ладно,- буркнула я мрачно,- сочтемся еще!
На мою спину мягко опустился Ванин кафтан, отгораживая от внешнего мира, и вскоре меня сморил темный, как омут, сон.
6.
Вижу цель!!
Рассвет, насыпав за шиворот холодной росы, живенько поднял нас на ноги. Надо сказать, что при свете дня место нашего ночлега оказалось самым что ни есть обыкновенным, берег, поросший камышом, уходил в воду, глубина которой, казалось, не позволит утопиться даже кошке. Наскоро перекусив, мы без приключений пересекли реку. Брод действительно был курице по колено.
На том берегу пейзаж стали несколько разнообразить перелески, встречавшиеся то тут, то там.
Отсутствие человеческого жилья бросалось в глаза. На таких роскошных лугах просто обязаны были пастись тучные стада гипотетических коров! И земля здесь- ну явный чернозем, и тоже простаивает без дела. Безлюдье давило предчувствием близких неприятностей и ощутимо действовало на нервы.
К полудню петляющая среди пасторального пейзажа тропинка вывела нас к подножию высокой стены. Стена была сложена из серого дикого камня и до половины живописно поросла мхом. Клубок подкатился вплотную к воротам, и прыгнул мне в руки, обозначая конец нашего путешествия.
-Кажется, это то самое место,- проговорила я, засовывая клубок в сумку.
-Хм. А где головы, нанизанные на колья, черные вороны и другая злодейская атрибутика? -с сомнением в голосе спросил Иван.
-Без понятия. Может, слухи о злодействе Кащея сильно преувеличены?
-Надеюсь, что так.
Ничего особенно зловещего на горизонте действительно не просматривалось, кроме здоровенной безобразной бронзовой физиономии, скалящей зубы посередине створки ворот.
Иван постучал в окованные железом ворота.
Неприятная бронзовая морда пожевала челюстями и проскрипела:
-Кто такие? Зачем пожаловали?
-Иван-царевич, со своим спутником, за Василисой Прекрасной,-буркнула я.
Иван прожег меня взглядом.
-А потактичнее как-нибудь нельзя?-прошипел он.
-Да ладно, чего с ними церемониться,- отмахнулась я.- Смотри, ворота открылись!
Створки в самом деле поехали в стороны. Оставив снаружи наш транспорт, мы не преминули воспользоваться приглашением.
Мне показалось, что я попала в какой-то другой мир. Вокруг мельтешили тени зданий и стен, призрачно мерцал булыжник мостовой, все казалось сотканным из колышащегося радужного тумана.
-Куда идти? Можно снять этот морок?-напряженно спросил Иван, озираясь по сторонам, готовый мгновенно обнажить меч и кинуться в лихую рубку.
Не знаю,-неуверенно ответила я.-Думаю, надо не обращать внимания на все это, просто идти вперед.
-Да, но здесь могут быть ловушки! Ты ничего не чувствуешь?
Я покачала головой. Зрение обманывало в этом месте, вот все, что я чувствовала, и надо было полагаться на интуицию.
-Эй, Кащей! Хватит шутки шутить! Показывай дорогу!- гаркнул Иван. -Все равно найдем!
-И ногами, ногами,-бормотнула я про себя, нервно хихикая.
-Ну зачем же так кричать,- раздался насмешливый голос.- Не бойтесь, идите за мной!
Перед нами возник темный силуэт высокого человека, укутанного с ног до головы в широкий плащ. Силуэт приглашающе махнул нам призрачной рукой и заскользил вперед, показывая дорогу. Мы почти бежали за ним, едва успевая сворачивать в какие-то переулки, простенки и арки, вдруг возникающие перед самым носом, между стенами, словно сложенными из множества разноцветных искр.
Погоня привела нас к странному месту, оно пряталось в глубокой тени, черной, как чернильная клякса на пергаменте. Стоило ступить в эту темноту, как морок, окружавший нас, растаял и мы оказались в небольшой комнате с высоким потолком. От пола до потолка располагались стеллажи с книгами и витрины, в которых в беспорядке были навалены какие-то приборы весьма серьезного вида.
У окна стоял высокий человек, рассянно трогая длинными пальцами огромный, почти в человеческий рост, глобус. Он совершенно не походил на тот образ, каким его обыкновенно представляют. Умное, с тонкими чертами лицо, нос с легкой аристократической горбинкой, жесткие, красиво изогнутые губы. И возраст- между тридцатью и сорока годами, еще не старый, сильный, но уже много повидавший человек.
Мужчины замерли друг против друга, пытаясь для начала прикончить друг друга взглядами. Сообразив, что эти попытки тщетны, незнакомец слегка поклонился, учтиво прижав к груди руку.
-Я Кащей, хозяин этого дома. Чем обязан?..
-Иван, сын Богдана-царя,- угрюмо представился Иван. -Наслышан я, что ты похитил Василису Прекрасную и силой держишь ее у себя. Я- ее заступник!
-Ну, положим, никто ее не похищал.-Кащей пожал плечами.- Но раз ей так больше нравится...
-Как не похищал? А вот у меня ее платок!
-Ладно, ладно,- досадливо отмахнулся Кащей.- Видел я этот платок, знаю. Она таких платков штук сто разослала, во все концы земли. Тут у меня уже целый полк таких спасителей столовался, да все несолоно хлебавши ушли. Я мирный ученый, мне войны ни к чему. Однако, готов поменяться!
-Как?- выдавил остолбеневший Ваня. То, что сейчас творилось, не могло присниться ему даже в страшном сне- мирные переговоры с Кащеем!
-Мне Василиса без надобности,- терпеливо разъяснил Кащей. - Для того, к чему я ее предназначил, она не годится, ну никак! И я готов поменяться. Я отдаю тебе девушку, а взамен ты доставишь мне Тулпара!
-Какого еще тулпара?
-Тулпар- это крылатый конь, у него каждая шерстинка на солнце- золотая, а при луне- серебряная! Ты его украдешь для меня, и Василиса-твоя! Кстати, поговорите с ней пока, а я твоему помощнику все подробно расскажу.
Пока Ваня приходил в себя, в комнату вошла она, Василиса. Сцепив зубы, я вынуждена была констатировать, что портрет ей нисколечко не льстил. Она была действительно прекрасна!
Поклонившись, она взяла опешившего Ивана за руку.
-Пойдем, друг дорогой, побеседуем!- молвила она глубоким бархатным голосом и увлекла его прочь из комнаты.
"Словно телок на привязи!"- раздражилась я на покорно последовавшего за ней парня. "И сердечки в глазах! Розовые!"
-Ну, а теперь с тобой разберемся, девица!- повернулся ко мне Кащей.
-Как ты узнал?
-Я все же колдун, и весьма неплохой,- усмехнулся он. -Я вижу тебя такую, какая ты на самом деле, хотя, надо отдать тебе должное, иллюзия наведена неплохо!
От его плотного оценивающего взгляда по спине побежали мурашки, как будто кто-то сыпанул за шиворот полную горсть снега, а потом вдруг бросило в жар, и я почувствовала, как загорелись щеки.
-Да, хорошо, ты меня раскрыл.- Я упрямо вскинула вверх подбородок.- Дальше что?
-Я предлагаю тебе стать моей ученицей.
Он откровенно смеялся, глядя на мою ошарашенную физиономию.
-Ну да, у тебя есть талант, я его вижу! И Василиса пришла ко мне сама, мало ей быть Прекрасной, она еще хотела стать Премудрой! Но не получилось, таланта нет! Характер железный, а таланта-нет! А у тебя- есть! И мне жаль будет, если он вот так пропадет в глуши.
-Не поняла, в чем наколка,- протянула я.- Ну, кроме жалости к моему таланту, конечно!
-А почему непременно должна быть наколка? Ну, скажем, нравишься ты мне! И потом, если ты примешь мое предложение, то какое-то время у меня будет толковая помощница, а это для меня ценно, уж поверь!
-И что, я так просто скажу "Да", и не потребуется никакой клятвы на крови невинных младенцев?
-Нет, мне просто нужно твое согласие, без него ничего не получится. Но согласие должно быть искреннее.
Я заколебалась. Предложение действительно было щедрое, дальше некуда! И поучиться у такого мастера мне бы не помешало!
-Мало того, -продолжал Кащей, уловив мои колебания,- я отпущу твоего Ивана на все четыре стороны, вместе с Василисой, безо всякого выкупа! Ну же, соглашайся, и другу поможешь, и сама внакладе не останешься!
Я уже набрала в грудь воздуха, чтобы дать согласие, но тут Кащей, видно устав скрывать свое нетерпение, протянул руку и длинными пальцами погладил мою щеку. Жест вышел настолько интимным, что я замерла, боясь пошевелиться.
-Чего тут думать, соглашайся быстрее!- хрипло выдохнул колдун, хищно сузив глаза.
-Эээ, нет, я все же подумаю, посоветуюсь с царевичем, и вообще, негоже так сразу..
Я поспешно отступала спиной к двери, чтобы это совсем уж не было похоже на бегство.
-Завтра у нас будет другой разговор,- холодно бросил он.
-Ну, будет день, будет и пища!- вякнула я тихо, с облегчением скрываясь за дверью.
"И чего я так испугалась",- мрачно казнилась я, следуя за прислугой в выделенную нам с Ваней комнату. "Он же признался, что я ему нравлюсь, ну вот и попытался, а еще он сказал, что без моего согласия ничего не получится! Или это он про обучение говорил? Что я, за себя постоять не смогу, в случае чего? А что взгляд у него нехороший, так он все же Кащей, ему положено!"
В комнатке была только одна кровать, зато огромная, поэтому я, нимало не смущаясь, плюхнулась в центр и уснула, едва успев прикрыть глаза.
Конечно, Ваня меня разбудил. Он вперся посреди ночи, бессовестно счастливый, шумно рухнул на кровать, не озаботившись даже тем, что чуть меня не придавил, и стал так демонстративно вздыхать, что я села на кровати и громко пообещала дать ему в будку, если он сей же час не заткнется.
-Что бы ты понимал, мелкий! Она меня поцеловала, представляешь!
-Угу,- хмуро пробурчала я.- Это что, повод не выспаться?
-Да какой теперь сон! Мне все равно не уснуть, ни в жизнь!
-Тебе, может, и не уснуть, но при чем тут я?-возопила я.-Между прочим, нам завтра ... Да, я должен тебе сказать...Да сотри с лица эту улыбку, ты с ней на роже даже в темноте светишься!
-Ну, слушаю тебя,- с великим трудом он сосредоточился на моей скромной персоне.
-Кащей мне предложил остаться у него учеником. Если я соглашусь, он отдаст тебе Василису без выкупа.
-Я надеюсь, ты согласился? Постой, не хочешь же ты сказать..
-Да, вот именно это я и хочу сказать! То есть, и учиться я хочу, конечно, и тебе всякого счастья желаю, но что-то мне не нравится в его предложении, не могу сказать, что!
Конечно, не могу же я рассказать про волны вожделения, ощутимо исходившие от Кащея. Как я тебе про это скажу?
-Ну ладно, тебе виднее, конечно! Завтра поймаем этого Тулпара, приведем, возьмем Василису, и отправимся по домам. А ты, если хочешь, останешься.
-Но я предпочел бы, чтобы ты попутешествовал со мной еще немного...-уже сквозь сон расслышала я.
Наутро мы явились в кабинет Кащея за последними инструкциями.
Он сидел за письменным столом, и быстро писал что-то на пергаменте изящной арабской вязью.
Ответив на наше приветствие коротким кивком, он бесцеремонно уставился на меня. Я широко улыбнулась в ответ и отрицательно покачала головой. Было приятно обмануть его ожидания и видеть, как он нахмурил брови с досады.
-Что ж, я подтверждаю условия сделки,- сухо бросил колдун. -Вы приводите мне Тулпара, взамен я отдаю девушку.
-Могу я поинтересоваться, сударь, а те толпы поклонников, которые по вашим словам ушли не солоно хлебавши, тоже пытались привести Тулпара?- невинно вопросила я.
-Именно так. У них, как видите, ничего не получилось.
-Это все? Больше никакой информации? Похоже на то, что вы по какой-то причине не заинтересованы в положительном результате,- спокойно отметил Иван.
-Ну что вы,-молвил Кащей, откидываясь в кресле.- Конь пасется в табуне Алим-хана, это на юго-восток отсюда. Где-то три дня пути. Но думаю, что раз вы нашли меня, то легко найдете и тот табун. Коня, естественно, стерегут, как зеницу ока. Обуздать его трудно, почти невозможно, иначе он давно стоял бы у меня в стойле. Вот и все, что я знаю. Ну как, беретесь? Или же....
Многозначительный взгляд, брошенный в мою сторону, еще больше сдвинул мое решение в сторону "нет".
-Мы беремся,- Иван поднялся и пошел к выходу.
-Данька, не радуйся, игра еще не кончена!-выходя за порог, услышала я негромкий бархатный голос.
Волшебный клубочек не подвел и на этот раз. На сей раз блуждания по степи не изобиловали приключениями, но весьма утомительно отзывались в мышцах. К исходу третьих суток я погрузилась в такую апатию, что кажется, не стала бы спасать собственную жизнь, если бы ей вдруг что-то угрожало. Ага, просто протянула бы "Ну ешьте же меня быстрее!", и постаралась бы получить удовольствие от процесса.
Я очнулась от дремоты, когда Липку схватили под узцы. Она резко остановилась и я чуть изящным пируэтом не навернулась с седла.
Я открыла рот, чтобы от души высказаться, но Иван молча указал вперед. Там, на линии горизонта, маячил табун. Теперь и я расслышала звуки, радующие сердце всякого лошадника- негромкое фырчание и топот.
Солнце садилось у нас за спиной, небо постепенно наливалось синей темнотой. Мы спешились и стали подкрадываться к лошадям.
Четыре костра обозначили присутствие погонщиков.
- Наверняка охрана не ожидает такого наглого набега,- решил Иван,- возможно, нам удастся подползти незамеченными.
-Я, пожалуй, в этот раз положусь на тебя,-нехотя признала я,- у меня слишком мало опыта в конокрадстве.
Царевич оскорбленно ткнул меня локтем в бок.
-Ничего личного,-ухмыльнулась я,- просто констатация факта! Но меня волнует даже не охрана. Как мы в таком огромном скоплении лошадей сумеем найти одну, пусть даже и крылатую? Есть, конечно, один старинный метод- надо взять тулпарову шерстинку и сжечь, и он тут же к тебе выбежит. Но этот метод работает только для того, кого конь признал хозяином, а во-вторых, у нас нет его шерсти, увы!
-Не думаю, что его держат вместе с другими, скорее всего, он привязан где-то отдельно, где его легче контролировать.
-Логично. Я предлагаю пройти по периметру для начала.
-А клубок твой не может привести нас прямо к Тулпару?
-Ага, может! Только он же все по-прямой дорогу прокладывает, тебе очень хочется через весь табун ползком продираться? Либо лошади затопчут, либо охрана зарежет!
Трудно ползти по степи в сплошной темноте, отслеживая животом все ямки-канавки, цепляясь выступающими частями тела за жесткую, высушенную солнцем, землю, и стоически игнорируя впивающиеся колючки.
Обогнув табун по широкой дуге, мы напоролись на невысокую загородку, внутри которой был привязан маленький тощий конек, а снаружи, у костерка, сидело целых два здоровенных мужика. Серьезная охрана свидетельствовала о ценности этой неказистой с виду скотинки.
Я кинула клубок под загородку. Он побежал напрямик в сторону лошадки и исчез в темноте. Поскольку больше в той стороне ничего копытного не наблюдалось, можно было сделать вывод, что это и есть Тулпар.
-Вань, я их отвлеку, а ты выруби,-одними губами прошептала я.
Он кивнул и споро пополз в сторону костра.
-Дяденьки!- заполошно закричала я тоненьким голосом. -Помогите, дяденьки! Меня кто-то укусил за ногу!
-А ну, выходи на свет!-грозно ответили мне.-Здесь земля Алим-хана, как ты сюда попала?!
Наскоро произнесенное заклинание придало мне облик босоногой девчонки лет двенадцати, одетой в сарафан из некрашеного полотна. С близкого расстояния можно было заметить некоторые внешние нестыковки, но я не собиралась настолько сильно приближаться.
Нарочито спотыкаясь и прихрамывая, я поднялась на ноги и потопала к костру, ноя и хныча. Мужики откровенно посмеивались, не ожидая с моей стороны никакой подлянки. Напрасно! Я с удовлетворением увидела, как за их спинами с земли поднялся мой попутчик, и двумя точными движениями отправил этих недоумков отдыхать.
Вблизи Тулпар был похож на недокормленного пони. Ребра торчали, как обводы недостроенной барки, суставы коротких ног опухли. Какие уж там крылья и драгоценная шерсть, как бы он вообще ноги не протянул, болезный!
-Слушай, а это точно он?-мотнул головой Ваня.
-Ну, вроде,- растерялась я,- вон мой клубок лежит!
-Дай я его хоть угощу его вкусненьким, беднягу!
И Ваня, достав из сумы яблоко, полез за загородку.
Лошадка ткнула любопытный нос в протянутую ладонь и аппетитно захрумкала яблоком.
-Хороший коняшка, маленький,-приговаривал царевич, по-хозяйски оглаживая конька.
Съев предложенное угощение, конек ткнулся мордой Ивану в щеку, тот засмеялся, похлопывая Тулпара по храпу, и тут лошадь стала расти на глазах, поднимаясь вверх, как опара из кадки.
Царевич, задрав голову, с восторгом смотрел, как возносится вверх тонкокостная голова на сухопарой шее, и расправляются серебряные перья в гигантских крыльях.
Тулпар поддел мягким носом ласкающую его руку, и Иван в мгновение ока очутился верхом. Зашуршали перья, конь скакнул вперед, и распластался в полете, ловя ветер на крыло.
Я проводила взглядом серебряную молнию, исчезнувшую в ночном небе, и растянулась на траве, приготовившись ждать.
Ждать пришлось недолго, вскоре Тулпар приземлился возле меня, Иван протянул руку и вздернул меня на седло. Мы поднялись в воздух, крылья Тулпара, серебряные в лунном свете, мерно рассекали ночь, под нами проносилась земля, можно было отчетливо различить, какая суматоха поднялась в покинутом нами лагере. Иван нашептывал коню что-то ласковое, тот внимательно слушал, развернув в сторону всадника большие, высоко поставленные, уши.
Расстояние до Кащеева замка мы преодолели за несколько часов.
Хозяин вышел нас встречать на крыльцо, хмурый, как осенний день. В сочетании с угрюмым выражением его лица его черный камзол смотрелся траурным нарядом.
-Что такое, сударь? Вы как будто не рады?-поприветствовал его Иван. -А мы вот с такой удачей!
-Глупости! Конечно, я рад!-раздраженно буркнул Кащей. -Привяжите коня на конюшне, и приходите сюда, получите ваш драгоценный приз!
Конь шел за Иваном, как приклеенный. Послушно дал себя привязать, тянулся, пофыркивая, за лаской.
-Как ты его здесь оставишь? Не жалко?
-Жалко,- вздохнул Иван, -Но я же Василисе обещал, что ее вытащу.
-А чего ее вытаскивать, она же сама к нему пришла, учиться! Ничего он ей плохого не сделает, того, чего бы она сама не хотела!
Вот же придурок, порядочный! Врезать бы тебе хорошенько, идиот несчастный!
Кащей так и дожидался нас, стоя на крыльце. Он даже не позвал нас внутрь. На красивом лице бродила рассеянная улыбка. Василиса стояла рядом с ним, облокотившись на перила, с собранной дорожной сумкой у ног. Не ожидала, что красавица, как заправская путешественница, возьмет с собой так мало вещей.
-Вы выполнили сложнейшее задание,-начал Кащей,-До вас никто не мог даже близко подойти к Тулпару, а тебя, Иван, он признал за хозяина. Да владеть им, тем не менее, буду я! Зато взамен я дам тебе двух лошадей из своей конюшни, самых лучших!
-Спасибо, конечно, но зачем..
-Не благодарите, это такие мелочи! Но я хотел бы попросить у тебя, Иван, нечто ценное для меня..
-Да все, что угодно!-пожал плечами царевич.-Но не думаю, что у меня есть что-то действительно ценное!
-Это самое дорогое, что у тебя есть. Просто ты еще этого не понял. Видишь, как я с тобой честен! Ну как, ты согласен?
-Ну, да, наверно, раз я еще этого до сих пор не понял, значит, навряд ли это мне понадобиться! Если вещь не пригодилась в течение года, значит, ее смело можно выбросить! Забирай!
-Пусть Данька подойдет, она, кажется, у него. А ты иди, Василиса!
Проходя мимо, Василиса мазнула меня по руке пышным рукавом и чуть замешкалась. "Беги, парень"-шепнула она, не поворачивая головы. Подивившись ее словам, я ступила на крыльцо, и почувствовала, что мы на острове, и чудовищные силы, как океан, отделяют нас с колдуном от остального мира. Там, за бортом, остался сумрачный двор, и те, кто стоял сейчас на булыжной мостовой, уже были по другую сторону.
-Посмотри, Иван-царевич,- вскричал Кащей, железной хваткой вцепившись в мое плечо,- вот то ценное, что у тебя было!
Тут что-то громыхнуло, и пелена волшебного тумана отрезала нас, и я уже не могла разглядеть Ивана, открывшего рот в беззвучном крике, и Василису, увлекшую его прочь.
До наступления ночи мы продвинулись довольно далеко, во всяком случае, те места, где мы проезжали, были мне незнакомы.
Лошадки шли споро, не чувствуя усталости, в отличие от моего бренного тела, которому без привычки к верховой езде приходилось весьма туго.
За короткое время общения с Иваном я убедилась, что он не выносит, когда ему перечат. Он считал себя главой нашей маленькой экспедиции, и всякое инакомыслие жестко пресекал на корню.
Поэтому привал на ночь был сделан только тогда, когда царевич посчитал это необходимым.
Мы спешились на опушке небольшого ельника. Стоило ногам коснуться земли, как наши лошадки обрушились на траву деревянными колодами. Волшебство прекратило свое кратковременное действие.
-Завтра я их заново заколдую,- ответила я Ивану на невысказанный вопрос.
Расположившись вокруг небольшого уютного костерка, мы прекусили хлебом и сыром, захваченным мною из дома.
-Ну, рассказывай!-привалившись спиной к своей бывшей кобыле, я покусывала травинку.
-Чего рассказывать?
-Ну, как ты дошел до жизни такой, к примеру! Чего тебя понесло искать приключений на свою...ээ..голову!
Мой спутник зашевелился, устраиваясь поудобнее.
-Ладно, только ты не смейся!
-А что, это смешно?
-Да ну тебя,-досадливо вздохнул Ваня.- Это все портрет виноват.
-Это портрет, который ворон принес?
-Да, тебе, наверно, бабака рассказала. Так вот, портрет этот я у батюшки нашел, он его показывать не хотел. Наверно, сам решил свататься!
-Ээ, а лет-то сколько твоему старику?
-Ну, может, пятьдесят, а может, поболе, откуда ж я знаю!
-И он хочет такую красотку?- ужаснулась я.
Иван пожал плечами и помрачнел.
-Так я, не сказав никому, ушел. Портрет выкрал, коня вот...А ночью на постоялом дворе коня у меня увели, и остался я на бобах, гол, как сокол! Хорошо, старичок один мне посоветовал к Бабе Яге податься, у нее совета спросить, а то и не знаю, что бы я делал.
-Старичок-то откуда взялся?
-Из лесу. Я как раз искал что-нибудь съедобное, денег -то у меня тоже с собой негусто было, а тут гляжу-сидит, маленький, плюгавенький, зеленым мохом от старости порос. "Дай,-пищит,-табачку, уши пухнут!" Я ему махорки отсыпал, он и рассказал мне, как твою тетку найти.
"Ну лесовик, вот удружил, поганец!"
-А потом тот старичок меня настойкой угостил, да такой славной, что я и не понял, как до избушки-на-курьих-ножках добрался! Только глядь, а уже утро, и башка трещит, и тетка твоя со страшной рожей, как ночной кошмар...Кстати, она мне совсем не злой показалась. С чего бы?
-А, день, наверно, хороший был! Она по четным дням злая, а по нечетным-добрая. Просто повезло тебе!
-Ладно, давай укладываться,- проворчал Иван. -Кто первую половину ночи караулить будет?
-Давай я, мне все равно пока не спится.
-Хорошо, но в случае чего- буди не раздумывая!
Хорошо лежать на спине, облокотившись на поваленный ствол, и смотреть на звезды. Небо чистое, глубокой черноты, и звуки ночного леса кажутся приглушенными и совсем нестрашными...
Я распахнула слипающиеся веки и похолодела. Среди серых елок появились мерцающие точки- глаза!
-Иван!,-яростно шепча, я расталкивала своего спутника,- Иван, просыпайся! Волки!!
-Тихо, слышу. Аккуратно приготовь меч, не торопись, а то спровоцируешь их на драку раньше времени.
Костер едва горел, и пользы от него не было никакой. Я поспешно сотворила несколько блуждающих огоньков, свет от которых слегка помог разогнать темноту, но наших незваных гостей совсем не испугал. Звери, уже не таясь, стали выходить на поляну, захватывая нас в кольцо. Их было пять великолепных животных, рослых, на высоких лапах, с мощной грудью и косматыми шеями.
Мне стало страшно. Тем не менее, я попробовала сотворить заклинание, разгоняющее хищных зверей. В своем лесу мне хватило бы для этого пары слов, но в этом странном месте заклятие не подействовало.
Иван искоса глянул на меня.
-Данька, я начну, а ты залезай на дерево, волки по деревьям не лазают, до утра досидишь, а там..
-Еще чего!-прошипела я, -Сам лезь! Хочешь героически сдохнуть?
-Ну, я потом к тебе залезу..
Ага, так ему и дадут волки лазейку! Ну уж нет, будем отбиваться вместе!
Кольцо смыкалось. Мы стояли спиной к спине, обнажив мечи и приготовившись подороже продать свою жизнь.
От волнения меня трясло крупной дрожью.
-Пригнись!- рыкнул Иван, я послушалась, и в ту же секунду над моей головой пролетела туша целящегося в меня зверя.
Волк неловко приземлился в двух шагах от меня. Я стряхнула с себя оцепенение и бросилась навстречу опасности, по кромке моего меча змеилось сияние закованного в металл заклятия. Хищник с ревом кинулся мне навстречу, я бросилась навзничь, двумя руками схватившись за рукоять, и изо всех сил всадила меч в жесткое шерстяное брюхо. Зверь заскреб лапами и навалился на меня, силясь достать меня оскаленной пастью.
Поднатужившись, я нажала на меч и он вошел по самую рукоять, заставив чудовище забиться в агонии.
Иван отбивался сразу от двух волков, третий кружил вокруг сцепившихся бойцов, ожидая своего шанса вцепиться добыче в глотку. Последний зверь, видно, наблюдал откуда-то из укрытия, потому что ничем не показывал своего присутствия. Нужно было срочно что-то предпринять!
Легкое, как дуновение ветерка, Слово сорвалось с моих губ, руки сделали несколько быстрых пассов в сторону костра, и огонь вспыхнул и загудел жаркой оранжевой стеной. Стремительным подкатом я очутилась возле разгоревшегося костра, горячий воздух плавил кожу, поднимаясь вверх дрожащими потоками. Я выхватила из огня горящий сук и кинулась в гущу схватки.
Иван уже прикончил одного зверя, второй пятился, припадая на раненную лапу, третий огрызнулся, пытаясь перехватить мою руку, настойчиво крестящую его факелом. Появление этого нового элемента (огня) внесло определенность в исход сражения- оставшиеся в живых твари уносили ноги.
К счастью, наши потери ограничились глубокими царапинами, оставленными волчьими зубами на плече Ивана, да порванным кафтаном. Царапины я тут же, не откладывая на утро, заговорила, а с кафтаном дело обстояло куда хуже - зашить такие дыры не представлялось никакой возможности.
-Надо искать город, а там можно разжиться новой одеждой,- Иван уныло перебирал порванный в хлам кафтан, годящийся теперь разве что на тряпки.
- Ну да,-хмыкнула я ,- не можешь же ты появиться перед невестой в таком затрапезном виде!
Царевич метнул на меня тоскливый взгляд.
-Ложись спать! На рассвете выезжаем,- велел он. -Я покараулю, хотя теперь вряд ли кто-нибудь уже сунется!
Я последовала этому распоряжению, и скоро провалилась в тяжелую бессонную дрему.
4.
А это-вторая!
На рассвете мы покинули негостеприимный ельник. Тропинка стелилась под копыта лошадям, волшебный клубок наматывал на себя дорожную пыль, показывая дорогу до ближайшего поселения. Солнце потихоньку выкатывалось на небо, добавляя в прохладный еще воздух летнего липкого жара.
-А ты ничего,- вдруг сказал Иван, -Смелый.
-Знал бы ты, как я перетрусил!,-усмехнулась я, вспоминая, как от страха мне не повиновались ноги.
Сейчас, при свете дня, над этим уже можно было посмеяться.
-Другой бы на твоем месте воспользовался моим предложением и переждал бы всю заварушку, сидя на дереве.
-Ну, тебя тогда разорвали бы,- резонно заметила я,- а так ты только кафтаном отделался.
-Предположим, я тоже мог успеть влезть на дерево. Вначале отвлек бы их внимание, а потом..
-Ну да, мог успеть, а мог и не успеть! Нет уж, раз мы вместе путешествуем, значит, будем прикрывать друг другу спину.
-Да, теперь я уверен, что ты мою спину защитишь.
-А что, я как-то дал тебе повод в этом сомневаться?
-Только не обижайся, Данька, но ты какой-то хлипкий, что ли, как девчонка, ручонки тоненькие, ну кто бы мог подумать, что ты вообще сумеешь пробить волчью шкуру!
-Ну вот это ты сказанул, мать твою!- рявкнула я и пришпорила Липку, вырываясь вперед.
От обиды хотелось разреветься.
Деревенька показалась на нашем пути как раз вовремя -на закате. Избушки разной степени запущенности толпились вокруг озера, берега которого были хозяйственно изрыты посадками картошки и кабачков.
Тонко настроенное чутье, не иначе, направило Ивана прямиком к единственному трактиру, на вывеске которого красовалась румяная русалка, тычущая огромной пивной кружкой в сторону невольного зрителя ее гипертрофированных прелестей.
"ВОБЛА"-было грамотно выведено на вывеске крупными зелеными буквами.
Вдоволь налюбовавшись на образчик местного творчества, мы зашли в питейное заведение.
Пока я устраивалась на лавке за тяжелым, чисто выскобленным столом, к моему спутнику лебедью подплыла девка-прислужница.
"Русалку с нее, наверно, писали"- досадливо подумала я.
В самом деле, девица была как картинка- румяна, стройна, грудаста, большеглаза-в общем, все при ней!
"Чего она липнет, эта корова!"-я ощутила легкий укол в сердце. Это что, ревность? Идиотизм!!
Парочка скалила зубы и любезничала, пока трактирщик не шикнул на совсем распоясавшуюся девку; она побежала на кухню, подмигнув Ивану, и вернулась с большим котелком, распространяющим вокруг запах щей.
-И что это было?- мрачно поинтересовалась я, подсаживаясь ближе и примеряясь ложкой к котелку.
-Ты о чем?
-Об этой... девице!
-Да так просто,- разулыбался Ваня, -поговорили! А ты чего злишься? Ешь давай, а то не вырастешь!
И щелкнул меня по носу, сволочь.
После сытной трапезы так не хотелось снова бросать в седло свое тело, еще не отошедшее после скачки! Болело все- ноги, руки, спина, все тело помнило деревянную спину моей лошадки. Иван выглядел не лучше, и это обстоятельство слегка примирило меня с действительностью.
Мы забрались на сеновал и закопались в душистое сено. Соломинки покалывали спину через одежду, в ноздри забивалась пыль, было тепло и уютно. Я сама не заметила, как заснула.
Я проснулась на рассвете, глаза открылись сами, и дрема схлынула, как не бывало.
Иван как раз заползал в сено.
-Вань,-окликнула я,-ты не спишь? Куда-то ходил?
-Ну да, ходил,-пробормотал он,-отлить ходил, куда же еще можно ходить в такую рань!
-А чего ты ложишься? Уже светает, давай позавтракаем, да поедем уже!
-Нет.
-Чего?
-Говорю-сегодня мы никуда не поедем.
-Мотивируй!
-Я так сказал, этого достаточно!-холодно произнес он.
Он меня все-же разозлил, разозлил до звездочек в глазах!
-Ты, б@ь! Я для чего тут с тобой ... Мы же ради ТВОЕЙ неземной любви,@!!
Да, это следовало предвидеть заранее, он, конечно, намного сильнее меня, даже несмотря на свое не слишком-то мощное сложение.
Я всего-то успела один раз приложить его кулаком в живот, а он как будто совершенно не заметил моего удара, просто навалился сверху, вдавив меня в сено.
-Еще раз повторяю, СЕГОДНЯ МЫ НИКУДА НЕ ПОЕДЕМ! Что здесь непонятного? Я не выспался, поэтому останусь здесь, а ты убирайся! И если ты еще раз попробуешь меня ударить, я просто сломаю тебе руку, понял, щенок?!
Как ни в чем не бывало, он развалился на сене и моментально уснул.
Я загнала обратно выступившие было слезы. Нужно спуститься вниз, поесть и хорошенько подумать над проблемой, потому что это явно проблема. Больно несвойственны такие поступки моему спутнику.
Что-то произошло, и он не хочет этим со мной поделиться, значит, надо выяснить, что именно.
Несмотря на ранний час, в трактире было людно, что вполне отвечало моей цели. Я подсела за стол к большой компании со своей кринкой молока и краюхой хлеба.
-Здорово честной компании!
-Здравствуй, мил человек! А ты кто будешь?-сунулся пронырливый мужичок, цедящий из глиняной кружки какую-то невнятную субстанцию.
-Я проездом, вчера вот только приехал.
-И откудова, собственно, едешь?-вступил дородный дядечка.
-Откуда буду, там уже нет! Странствую я, пока лето, ищу, где можно на зиму осесть. Да может, хоть вы знаете, лекарь где-нибудь требуется?
-Это как же понимать, такой молоденький, и уже лекарь?
-А вы, дядечка, не сомневайтесь! Я знаете какую выучку прошел! Да можете на ком-нибудь испытать мое искусство!
-Игнат, у тебя ничего не болит? -дородный усмехнулся.
-У меня??? Не, Провушка, я -то здоров!
-А что-ж занервничал? Гляди, даже глаз задергался! -откровенно издевался Пров.- Ну, раз уж ты очканул...Эй, люди, тут лекарь обещает, что бесплатно вылечит первого, кто к нему обратится! Желающие есть?
-Эй, я ничего такого не предлагал!,-попыталась отвертеться я, но меня никто не захотел услышать.
-Меня вылечи, добрый человек!
Ко мне притиснулся здоровенный широкоплечий верзила, местный кузнец, как тут же на ухо пояснил словоохотливый Игнат. Его левая рука была замотана чистой тряпицей.
-Вот видишь, какая беда случилась. Помоги, друг, работать ведь не могу из-за этой болячки!
И положил передо мной на стол широченное предплечье.
Размотав тряпку, я увидела здоровенный рубец, под горячей вспухшей кожей легко угадывалось воспаление.
-Я почищу рану, но будет больно, так что терпи.
Кузнец согласно кивнул головой.
Я вынула свой засапожный нож, при этом толпа зевак, плотно окружившая нас со всех сторон, слегка разредилась. Когда я щелчком пальцев зажгла приготовленный масляный светильник, вокруг нас стало еще свободнее. Про себя я порадовалась этому обстоятельству- если мой юный возраст не вызывает уважение, то пусть мое искусство заставит людей со мной считаться! И пусть некоторые не называют меня "щенок" и не навязывают все время свою волю!!
Нанеся на рубец слой мази, призванный немного ослабить неминуемую боль, я хорошенько прокалила нож над огнем и сделала разрез. Мой пациент неплохо перенес всю операцию, даже почти не матерился, и чтобы зафиксировать его руку потребовалось всего два добровольных помощника.
После того, как я на прощание выдала ему успокоительных капель, ко мне выстроилась целая очередь страждущих.
Весь день я заговаривала зубы, ячмени и бородавки, чистила уши, сращивала раны и вправляла вывихи.
К вечеру мой кошель заметно потяжелел, желудок был полон всякими вкусностями, а тело ломило, как от тяжелой работы.
Примелькалась одна молоденькая девушка, которая приходила раз пять, жалуясь то на веснушки, то на еще какую-то ерунду, а последний раз она протолкалась ко мне, триумфально подняв над головой свежепорезанный палец. Я терпеливо выдавала ей все, что требовалось,- клиент есть клиент,- стараясь не замечать плотного касания ее бедра, нежного прикосновения ладони, жаркого дыхания над ухом.
Иван заходил два раза, всякий раз его встречала давешняя девица, кормила, как на убой, после чего он снова исчезал.
-Смотри-ка, Стешка-то как задом крутит!-услышала я в одно из таких посещений, и навострила уши.
-Стешка? Это кто?
-Дочка трактирщика!-охотно объяснил Игнат. -Все никак замуж не выйдет, вот и старается хоть странника прохожего охмурить!
-А чего так? Девка-то красивая, и с приданым, наверно, все в порядке!
-Боятся женихи-то! Она, вишь ты, колдовством балуется, не так, как ты, к примеру, а все больше сглазы там всякие, да как кому пакость устроить...Бабке Шувалихе, например, просо заговоренное подсыпала, и у той куры нестись перестали! А у Миронихи дочка коростой в одночасье покрылась, просто так, что ли? Она, правда, и до этого случая красавицей не была, Миронихина дочка, то есть, но...
Я вдоволь наслушалась про подвиги Стеши, подлинные или мнимые, и в голове у меня стали выстраиваться причинно-следственные связи Иванова поведения.
Когда я вечером залезла на сеновал, Иван уже там был, спал или притворялся спящим, чтобы избежать общения со мной. Я проигнорировала его присутствие, немного повозилась и закрыла глаза. Стоило мне смежить веки, как в голове все смешалось, закружилось и я провалилась в сон.
Я проснулась, как от толчка, в щели между досками ярко светила луна. Меня разбудило некое, почти бесшумное, шевеление на лестнице. Я быстро вскочила и соскользнула вниз. К счастью, Иван не успел далеко уйти, и я пристроилась ему в след.
Он шел не оглядываясь, быстрым, широким шагом человека, которому нечего скрывать, и я в какой-то момент почувствовала стыд за то, что крадусь за ним, как воришка. Этот стыд грыз меня до тех пор, пока мы не достигли цели. Он остановился на перекрестке четырех дорог. Его ждали- высунувшись из придорожного куста, я увидела Стешу. Волосы ее были распущены, тонкая рубашка скорее подчеркивала, чем скрывала, изгибы прекрасного тела. Парочка принялась целоваться, и я взмокла, как мышь под метлой. Дыхание почему-то перестало свободно покидать грудь, и это было больно.
Наконец, повинуясь девушке, Иван лег на перекрестье дорог, раскинув руки. Стеша зажгла вокруг него свечи из черного воска; повинуясь ее шепоту, от маленьких язычков пламени вверх потянулись нити, они сплетались, как живые, образовывая купол над телом царевича.
"Пора вмешаться",-подумала я и рванула вперед.
-Стой, мерзавка!
Красавица обожгла меня взглядом, и продолжила шептать.
-Стой, кому говорю!- Я схватила ее, и тут же отдернула руку, зашипев от боли- кисть прочертили глубокие царапины от ведьминых когтей. Колдунья расхохоталась, блестя белыми зубами. Светящийся купол над распростертым телом грозил сомкнуться с минуты на минуту.
Огненная стена, выросшая из безобидного свечного пламени, ревела, источая жар, плавящий воздух. Подобраться ближе и потушить этот огонь руками не было никакой возможности.
-Уходи, парень, пока жив,- молвила ведьма.-Я хочу этого мужчину, и я его получу!
-Что ты сделала, ведьма? Ты ему память стерла?!
-Еще нет, но сотру все лишнее, не сомневайся!
Я подвинулась вплотную к огненному кокону. Заклинание вызова дождя, такое сложное для запоминания, что я никогда его не использовала, само всплыло в моей голове, написанное прямо-таки черным по белому, и я его прокричала в подсвеченное огненными всполохами небо. В тот же миг над костром стали сгущаться тучи. Они красиво клубились серыми бесформенными кучками, время от времени угрожающе ворча. Ведьма кинулась на меня с задушенным криком; отчетливо различив на ее длинных пальцах выпущенные черные когти, я выхватила свой знаменитый нож. Говоря по правде, я больше уворачивалась, чем нападала. У меня была своя цель- надо было ускорить выпадение дождя, пока магический купол окончательно не сомкнулся над Иваном и не отрезал его от этого мира.
Я со всей дури полоснула ножом поперек ладони и брызнула из горсти кровью. Над нами зависло нечто темное, с багровыми всполохами в сердцевине, и стоило каплям моей крови коснуться пламени, как из тучи прицельно хлынула вода, буквально как из ведра, мгновенно промочив все, что попало под обстрел.
Огонь, даром что магический, зашипел и потух. Ведьма в прилипшей к розовой коже рубашке с кулаками кинулась на меня. Я перехватила ее руки, и мы свалились в грязь.
Исход схватки, если возню в грязи можно назвать этим благородным словом, решил мой хорошо поставленный удар левой по челюсти.
На рассвете я проснулась от того, что кто-то очень разозленный неделикатно тормошил меня за плечи.
-Ты чего, Вань? Совсем ума лишился?-после ночного рандеву с колдуньей я чувствовала себя слабой, как простая вода супротив самогона.
-Вставай, поехали!-отозвался мой целеустремленный спутник.-Уже рассвело!
-Н-да? И куда это мы так внезапно заторопились?
-Данька, не нарывайся!
-Ты, может, еще думаешь, что мы только вчера вечером приехали?
-Не понял, а что, разве это не так?
-Мы приехали позавчера,-терпеливо стала объяснять я,- днем ты наотрез отказался сниматься с места, зато я немного подработала лекарем!
И я торжествующе позвякала перед его носом тяжелым кошелем.
-Правда, тебя можно извинить, потому что тебя заколдовали и ты за себя не отвечал.
-Чего?! Не верю,- заявил Иван,- чем докажешь? А может, это твои происки?
-Вот еще, да зачем мне тебя дурить? А доказательство увидишь внизу, в трактире! Я ведьме хороший такой фингал подвесил, думаю, на все лицо!
Увидев грустную Стешу, прикрывающуюся платком и старательно отворачивающую лицо, я гнусно ухмыльнулась и подмигнула вчерашней сопернице.
-Я тебя, между прочим, этой ночью из огня вытащил, голыми руками!! Эта красотка приворот на тебя делала, чтобы ты ей вечно служил! А ты, ..
-Ну прости, я дурак! Должен тебе больше доверять! Выходит, ты мою шкуру спас?
-Ну да,-скромненько так,- выходит, спас,-полюбовавшись на пристыженную физиономию моего спутника, заявила я.
Новый день мы встретили в седле.
5.
Неприятность третья!
День прошел как сон, скачки под открытым, выцветшим от жары небом, гипнотизировали и придавали мыслям оттенок нереальности.
Дорога шла полями-степями, и унылый пейзаж, расцвеченный, впрочем, зарослями фиолетового кипрея и белой ромашки, вскоре стал утомлять.
Да еще первый попавшийся за день путник, на вопрос о том, куда ведет эта дорога, как-то странно себя повел. Его глазки, одушевляя мыслительный процесс, воровато бегали все время, пока он рассказывал, что дорога ведет к реке Стремянке, а конкретно- к Русалочьему броду, что моста на другую сторону здесь отродясь не было, и переправиться на другой берег можно только через вышеупомянутый брод, но лучше бы вам, господа хорошие, сейчас свернуть с гостеприимной тропы в деревню и заночевать там, потому как если этого не сделать, то к ночи, глядишь, как раз подъедете к броду, а там никак нельзя человеку ночевать, ну никак! И не спрашивайте, почему, из тех, кто пробовал, ни одного не вернулось, чтобы рассказать.
Излишне говорить, что все эти мудрые мысли пропали втуне- Иван наверстывал упущенный по вине ведьмы день.
Таким образом, к реке мы подъехали, когда уже стемнело, и ущербная луна лениво качалась на мелких волнах.
Наскоро перекусив, мы рухнули на берегу, недалеко от кромки воды. Легкий шепот волны убаюкивал, и заставлял уютную темноту под сомкнутыми веками покачиваться в такт.
Легкую дрему развеяло чувство присутствия чего-то чужеродного, изменившего звук волны. Я открыла глаза и села. Воздух наполнился тихими мелодичными звуками, так могли бы переговариваться мотыльки. Водная гладь внезапно засветилась, и по ней, как по полю, заскользили размытые тени. Ступив на берег, тени приняли вид девушек, обманчиво хрупких, кожа их светилась в лунном свете, как светятся в чаще леса гнилые пни. Я не могла пошевелиться, хотя мой рассудок вопил об опасности, но воля была полностью подавлена.
"Смотри, мужчины!"- "И какие хорошенькие!"- "Хорошая ночь, девы!"- "Будем веселиться!"-"Давай возьмем их с собой!"-"Все на берег!"
Ночь перекликалась звонкими голосами, тихими, на границе слышимости, как журчание ручья весной.
Я моргнула, за короткий миг одна из них как-то вдруг очутилась рядом со мной и потянулась ко мне губами. Внезапно ее лицо исказилось гримасой, меж полных губ черными иглами сверкнули нечеловеческие зубы.
"Это девка!-прошипела она.-Убить?"
"Брось, сестра, иди сюда! Тут есть чем поживиться!"
Тогда она дунула мне в глаза.
"Спи!"-и она растворилась в воздухе.
Я с содроганием чувствовала, как тяжелеют веки, становится легким и неслышным дыхание и сила покидает мое тело.
Ну конечно,-ужаснулась я,-Русалочий брод-русалки!! Опаснейшая нечисть!
А пока я лежу здесь немощной кучкой, русалки уволокут Ивана на дно реки, и я его больше не увижу, никогда!
Миллиметр за миллиметром мне удалось передвинуть свою еще не зажившую ладонь к губам. Я впилась зубами в запекшийся рубец, вновь раскровянив рану. Острая боль помогла прийти в чувство. Перевернувшись на живот, я поползла, насилуя свое тело, заставляя его двигаться. С каждым новым шагом наваждение отступало, вскоре я смогла передвигаться на четвереньках, а еще через несколько шагов встала на ноги. Между тем, пока я боролась со своим неподчиняющимся телом, русалки уводили моего спутника к реке.
Видно было, что он пытается сопротивляться, на его лице застыло болезненное напряжение, а руки и ноги двигались рывками, как будто их подтаскивали за веревки, но все-таки двигались, и двигались в сторону воды.
В последнем рывке я, как чугунное ядро, маленькое и увесистое, бросилась Ивану под ноги. Он обрушился, как мешок картошки, как будто из него разом вытащили все кости, и я тут же навалилась на него сверху, прижимая к земле и мешая встать.
Первый поцелуй - магическое средство, помогающее избавиться от любого наваждения .
Я неумело (ну да, а где это, и самое главное, с кем это, в глухом лесу может практиковаться в искусстве любви юная потомственная Баба Яга?) прикоснулась сжатыми губами к его губам.
Со стороны реки послышался разочарованный стон, эхом рассыпался по окрестностям, и все разом стихло. Я больше не чувствовала присутствия посторонних.
Губы под моими губами вдруг стали мягкими, выпуская вздох, потом этот несчастный неудачник вцепился в меня руками, как черт в грешную душу, неуловимым движением перекатил на землю и сам оказался сверху.
Его язык прошелся по моим губам, настойчиво раскрывая их и просясь внутрь. От этой ласки я задохнулась и приоткрыла рот, и тут же была атакована по всем правилам военного искусства.
Конечно, я ответила на этот вызов! Мы сражались так какое-то время, покусывая губы друг друга и тут же зализывая ранки, сплетаясь языками, когда я поняла, что совершенно непристойно трусь бедрами о бедра царевича, а его руки уже давно беспрепятствено путешествуют по моей спине.
В тот же миг он скатился с меня, как будто получил хороший пинок.
-Данька!-покаянно возопил он,- прости, не знаю, что на меня нашло!
Я приняла сидячее положение. "Как вовремя, ёпрст! Еще немного, и он бы нащупал, что я не парень!"
Растерянный, взлохмаченный, с припухшими губами и поплывшим взглядом, Ваня представлял сейчас очень аппетитное зрелище.
Я представила, как выгляжу сама, и содрогнулась. Мечта педофила, прямо валить и трахать!
-Да? Точно не знаешь? А может, ты как раз по этой части! В походе -то вы как-то обходитесь без баб!-почти истерично выкрикнула я.
-Данька, о чем ты вообще!
Иван потянулся меня обнять, успокоить, но в последний момент вздрогнул и убрал руки, виновато моргая.
Мне захотелось ударить его по лицу, так, чтобы кровь забрызгала рубашку на этой широкой груди, к которой так, наверно, приятно прижаться щекой!
Чтобы в этих красивых глазах телячья растерянность сменилась каким-то другим, более определенным, чувством, пусть даже гневом, я согласна!
Чтобы эти руки с самыми обыкновенными, широкими, покрытыми мозолями от рукояти меча, ладонями, сжали мои запястья, и чтобы я никуда не смогла от него деться!
Но вместо этого я поковыляла к месту своего ночлега и свернулась калачиком.
-Данька, -он подошел и устроился в непосредственной близости, спиной к спине.- Данька, ну поговори со мной!
-Ты же все равно не отвяжешься, да?-невесело бросила я.
-Нет.
-Ну и чего тогда...
-Спасибо, Данька! Выходит, ты меня снова спас!
Широкая теплая ладонь погладила меня по спине, неуверенно задержавшись на пояснице, и нехотя отдернулась.
-Да ладно,- буркнула я мрачно,- сочтемся еще!
На мою спину мягко опустился Ванин кафтан, отгораживая от внешнего мира, и вскоре меня сморил темный, как омут, сон.
6.
Вижу цель!!
Рассвет, насыпав за шиворот холодной росы, живенько поднял нас на ноги. Надо сказать, что при свете дня место нашего ночлега оказалось самым что ни есть обыкновенным, берег, поросший камышом, уходил в воду, глубина которой, казалось, не позволит утопиться даже кошке. Наскоро перекусив, мы без приключений пересекли реку. Брод действительно был курице по колено.
На том берегу пейзаж стали несколько разнообразить перелески, встречавшиеся то тут, то там.
Отсутствие человеческого жилья бросалось в глаза. На таких роскошных лугах просто обязаны были пастись тучные стада гипотетических коров! И земля здесь- ну явный чернозем, и тоже простаивает без дела. Безлюдье давило предчувствием близких неприятностей и ощутимо действовало на нервы.
К полудню петляющая среди пасторального пейзажа тропинка вывела нас к подножию высокой стены. Стена была сложена из серого дикого камня и до половины живописно поросла мхом. Клубок подкатился вплотную к воротам, и прыгнул мне в руки, обозначая конец нашего путешествия.
-Кажется, это то самое место,- проговорила я, засовывая клубок в сумку.
-Хм. А где головы, нанизанные на колья, черные вороны и другая злодейская атрибутика? -с сомнением в голосе спросил Иван.
-Без понятия. Может, слухи о злодействе Кащея сильно преувеличены?
-Надеюсь, что так.
Ничего особенно зловещего на горизонте действительно не просматривалось, кроме здоровенной безобразной бронзовой физиономии, скалящей зубы посередине створки ворот.
Иван постучал в окованные железом ворота.
Неприятная бронзовая морда пожевала челюстями и проскрипела:
-Кто такие? Зачем пожаловали?
-Иван-царевич, со своим спутником, за Василисой Прекрасной,-буркнула я.
Иван прожег меня взглядом.
-А потактичнее как-нибудь нельзя?-прошипел он.
-Да ладно, чего с ними церемониться,- отмахнулась я.- Смотри, ворота открылись!
Створки в самом деле поехали в стороны. Оставив снаружи наш транспорт, мы не преминули воспользоваться приглашением.
Мне показалось, что я попала в какой-то другой мир. Вокруг мельтешили тени зданий и стен, призрачно мерцал булыжник мостовой, все казалось сотканным из колышащегося радужного тумана.
-Куда идти? Можно снять этот морок?-напряженно спросил Иван, озираясь по сторонам, готовый мгновенно обнажить меч и кинуться в лихую рубку.
Не знаю,-неуверенно ответила я.-Думаю, надо не обращать внимания на все это, просто идти вперед.
-Да, но здесь могут быть ловушки! Ты ничего не чувствуешь?
Я покачала головой. Зрение обманывало в этом месте, вот все, что я чувствовала, и надо было полагаться на интуицию.
-Эй, Кащей! Хватит шутки шутить! Показывай дорогу!- гаркнул Иван. -Все равно найдем!
-И ногами, ногами,-бормотнула я про себя, нервно хихикая.
-Ну зачем же так кричать,- раздался насмешливый голос.- Не бойтесь, идите за мной!
Перед нами возник темный силуэт высокого человека, укутанного с ног до головы в широкий плащ. Силуэт приглашающе махнул нам призрачной рукой и заскользил вперед, показывая дорогу. Мы почти бежали за ним, едва успевая сворачивать в какие-то переулки, простенки и арки, вдруг возникающие перед самым носом, между стенами, словно сложенными из множества разноцветных искр.
Погоня привела нас к странному месту, оно пряталось в глубокой тени, черной, как чернильная клякса на пергаменте. Стоило ступить в эту темноту, как морок, окружавший нас, растаял и мы оказались в небольшой комнате с высоким потолком. От пола до потолка располагались стеллажи с книгами и витрины, в которых в беспорядке были навалены какие-то приборы весьма серьезного вида.
У окна стоял высокий человек, рассянно трогая длинными пальцами огромный, почти в человеческий рост, глобус. Он совершенно не походил на тот образ, каким его обыкновенно представляют. Умное, с тонкими чертами лицо, нос с легкой аристократической горбинкой, жесткие, красиво изогнутые губы. И возраст- между тридцатью и сорока годами, еще не старый, сильный, но уже много повидавший человек.
Мужчины замерли друг против друга, пытаясь для начала прикончить друг друга взглядами. Сообразив, что эти попытки тщетны, незнакомец слегка поклонился, учтиво прижав к груди руку.
-Я Кащей, хозяин этого дома. Чем обязан?..
-Иван, сын Богдана-царя,- угрюмо представился Иван. -Наслышан я, что ты похитил Василису Прекрасную и силой держишь ее у себя. Я- ее заступник!
-Ну, положим, никто ее не похищал.-Кащей пожал плечами.- Но раз ей так больше нравится...
-Как не похищал? А вот у меня ее платок!
-Ладно, ладно,- досадливо отмахнулся Кащей.- Видел я этот платок, знаю. Она таких платков штук сто разослала, во все концы земли. Тут у меня уже целый полк таких спасителей столовался, да все несолоно хлебавши ушли. Я мирный ученый, мне войны ни к чему. Однако, готов поменяться!
-Как?- выдавил остолбеневший Ваня. То, что сейчас творилось, не могло присниться ему даже в страшном сне- мирные переговоры с Кащеем!
-Мне Василиса без надобности,- терпеливо разъяснил Кащей. - Для того, к чему я ее предназначил, она не годится, ну никак! И я готов поменяться. Я отдаю тебе девушку, а взамен ты доставишь мне Тулпара!
-Какого еще тулпара?
-Тулпар- это крылатый конь, у него каждая шерстинка на солнце- золотая, а при луне- серебряная! Ты его украдешь для меня, и Василиса-твоя! Кстати, поговорите с ней пока, а я твоему помощнику все подробно расскажу.
Пока Ваня приходил в себя, в комнату вошла она, Василиса. Сцепив зубы, я вынуждена была констатировать, что портрет ей нисколечко не льстил. Она была действительно прекрасна!
Поклонившись, она взяла опешившего Ивана за руку.
-Пойдем, друг дорогой, побеседуем!- молвила она глубоким бархатным голосом и увлекла его прочь из комнаты.
"Словно телок на привязи!"- раздражилась я на покорно последовавшего за ней парня. "И сердечки в глазах! Розовые!"
-Ну, а теперь с тобой разберемся, девица!- повернулся ко мне Кащей.
-Как ты узнал?
-Я все же колдун, и весьма неплохой,- усмехнулся он. -Я вижу тебя такую, какая ты на самом деле, хотя, надо отдать тебе должное, иллюзия наведена неплохо!
От его плотного оценивающего взгляда по спине побежали мурашки, как будто кто-то сыпанул за шиворот полную горсть снега, а потом вдруг бросило в жар, и я почувствовала, как загорелись щеки.
-Да, хорошо, ты меня раскрыл.- Я упрямо вскинула вверх подбородок.- Дальше что?
-Я предлагаю тебе стать моей ученицей.
Он откровенно смеялся, глядя на мою ошарашенную физиономию.
-Ну да, у тебя есть талант, я его вижу! И Василиса пришла ко мне сама, мало ей быть Прекрасной, она еще хотела стать Премудрой! Но не получилось, таланта нет! Характер железный, а таланта-нет! А у тебя- есть! И мне жаль будет, если он вот так пропадет в глуши.
-Не поняла, в чем наколка,- протянула я.- Ну, кроме жалости к моему таланту, конечно!
-А почему непременно должна быть наколка? Ну, скажем, нравишься ты мне! И потом, если ты примешь мое предложение, то какое-то время у меня будет толковая помощница, а это для меня ценно, уж поверь!
-И что, я так просто скажу "Да", и не потребуется никакой клятвы на крови невинных младенцев?
-Нет, мне просто нужно твое согласие, без него ничего не получится. Но согласие должно быть искреннее.
Я заколебалась. Предложение действительно было щедрое, дальше некуда! И поучиться у такого мастера мне бы не помешало!
-Мало того, -продолжал Кащей, уловив мои колебания,- я отпущу твоего Ивана на все четыре стороны, вместе с Василисой, безо всякого выкупа! Ну же, соглашайся, и другу поможешь, и сама внакладе не останешься!
Я уже набрала в грудь воздуха, чтобы дать согласие, но тут Кащей, видно устав скрывать свое нетерпение, протянул руку и длинными пальцами погладил мою щеку. Жест вышел настолько интимным, что я замерла, боясь пошевелиться.
-Чего тут думать, соглашайся быстрее!- хрипло выдохнул колдун, хищно сузив глаза.
-Эээ, нет, я все же подумаю, посоветуюсь с царевичем, и вообще, негоже так сразу..
Я поспешно отступала спиной к двери, чтобы это совсем уж не было похоже на бегство.
-Завтра у нас будет другой разговор,- холодно бросил он.
-Ну, будет день, будет и пища!- вякнула я тихо, с облегчением скрываясь за дверью.
"И чего я так испугалась",- мрачно казнилась я, следуя за прислугой в выделенную нам с Ваней комнату. "Он же признался, что я ему нравлюсь, ну вот и попытался, а еще он сказал, что без моего согласия ничего не получится! Или это он про обучение говорил? Что я, за себя постоять не смогу, в случае чего? А что взгляд у него нехороший, так он все же Кащей, ему положено!"
В комнатке была только одна кровать, зато огромная, поэтому я, нимало не смущаясь, плюхнулась в центр и уснула, едва успев прикрыть глаза.
Конечно, Ваня меня разбудил. Он вперся посреди ночи, бессовестно счастливый, шумно рухнул на кровать, не озаботившись даже тем, что чуть меня не придавил, и стал так демонстративно вздыхать, что я села на кровати и громко пообещала дать ему в будку, если он сей же час не заткнется.
-Что бы ты понимал, мелкий! Она меня поцеловала, представляешь!
-Угу,- хмуро пробурчала я.- Это что, повод не выспаться?
-Да какой теперь сон! Мне все равно не уснуть, ни в жизнь!
-Тебе, может, и не уснуть, но при чем тут я?-возопила я.-Между прочим, нам завтра ... Да, я должен тебе сказать...Да сотри с лица эту улыбку, ты с ней на роже даже в темноте светишься!
-Ну, слушаю тебя,- с великим трудом он сосредоточился на моей скромной персоне.
-Кащей мне предложил остаться у него учеником. Если я соглашусь, он отдаст тебе Василису без выкупа.
-Я надеюсь, ты согласился? Постой, не хочешь же ты сказать..
-Да, вот именно это я и хочу сказать! То есть, и учиться я хочу, конечно, и тебе всякого счастья желаю, но что-то мне не нравится в его предложении, не могу сказать, что!
Конечно, не могу же я рассказать про волны вожделения, ощутимо исходившие от Кащея. Как я тебе про это скажу?
-Ну ладно, тебе виднее, конечно! Завтра поймаем этого Тулпара, приведем, возьмем Василису, и отправимся по домам. А ты, если хочешь, останешься.
-Но я предпочел бы, чтобы ты попутешествовал со мной еще немного...-уже сквозь сон расслышала я.
Наутро мы явились в кабинет Кащея за последними инструкциями.
Он сидел за письменным столом, и быстро писал что-то на пергаменте изящной арабской вязью.
Ответив на наше приветствие коротким кивком, он бесцеремонно уставился на меня. Я широко улыбнулась в ответ и отрицательно покачала головой. Было приятно обмануть его ожидания и видеть, как он нахмурил брови с досады.
-Что ж, я подтверждаю условия сделки,- сухо бросил колдун. -Вы приводите мне Тулпара, взамен я отдаю девушку.
-Могу я поинтересоваться, сударь, а те толпы поклонников, которые по вашим словам ушли не солоно хлебавши, тоже пытались привести Тулпара?- невинно вопросила я.
-Именно так. У них, как видите, ничего не получилось.
-Это все? Больше никакой информации? Похоже на то, что вы по какой-то причине не заинтересованы в положительном результате,- спокойно отметил Иван.
-Ну что вы,-молвил Кащей, откидываясь в кресле.- Конь пасется в табуне Алим-хана, это на юго-восток отсюда. Где-то три дня пути. Но думаю, что раз вы нашли меня, то легко найдете и тот табун. Коня, естественно, стерегут, как зеницу ока. Обуздать его трудно, почти невозможно, иначе он давно стоял бы у меня в стойле. Вот и все, что я знаю. Ну как, беретесь? Или же....
Многозначительный взгляд, брошенный в мою сторону, еще больше сдвинул мое решение в сторону "нет".
-Мы беремся,- Иван поднялся и пошел к выходу.
-Данька, не радуйся, игра еще не кончена!-выходя за порог, услышала я негромкий бархатный голос.
Волшебный клубочек не подвел и на этот раз. На сей раз блуждания по степи не изобиловали приключениями, но весьма утомительно отзывались в мышцах. К исходу третьих суток я погрузилась в такую апатию, что кажется, не стала бы спасать собственную жизнь, если бы ей вдруг что-то угрожало. Ага, просто протянула бы "Ну ешьте же меня быстрее!", и постаралась бы получить удовольствие от процесса.
Я очнулась от дремоты, когда Липку схватили под узцы. Она резко остановилась и я чуть изящным пируэтом не навернулась с седла.
Я открыла рот, чтобы от души высказаться, но Иван молча указал вперед. Там, на линии горизонта, маячил табун. Теперь и я расслышала звуки, радующие сердце всякого лошадника- негромкое фырчание и топот.
Солнце садилось у нас за спиной, небо постепенно наливалось синей темнотой. Мы спешились и стали подкрадываться к лошадям.
Четыре костра обозначили присутствие погонщиков.
- Наверняка охрана не ожидает такого наглого набега,- решил Иван,- возможно, нам удастся подползти незамеченными.
-Я, пожалуй, в этот раз положусь на тебя,-нехотя признала я,- у меня слишком мало опыта в конокрадстве.
Царевич оскорбленно ткнул меня локтем в бок.
-Ничего личного,-ухмыльнулась я,- просто констатация факта! Но меня волнует даже не охрана. Как мы в таком огромном скоплении лошадей сумеем найти одну, пусть даже и крылатую? Есть, конечно, один старинный метод- надо взять тулпарову шерстинку и сжечь, и он тут же к тебе выбежит. Но этот метод работает только для того, кого конь признал хозяином, а во-вторых, у нас нет его шерсти, увы!
-Не думаю, что его держат вместе с другими, скорее всего, он привязан где-то отдельно, где его легче контролировать.
-Логично. Я предлагаю пройти по периметру для начала.
-А клубок твой не может привести нас прямо к Тулпару?
-Ага, может! Только он же все по-прямой дорогу прокладывает, тебе очень хочется через весь табун ползком продираться? Либо лошади затопчут, либо охрана зарежет!
Трудно ползти по степи в сплошной темноте, отслеживая животом все ямки-канавки, цепляясь выступающими частями тела за жесткую, высушенную солнцем, землю, и стоически игнорируя впивающиеся колючки.
Обогнув табун по широкой дуге, мы напоролись на невысокую загородку, внутри которой был привязан маленький тощий конек, а снаружи, у костерка, сидело целых два здоровенных мужика. Серьезная охрана свидетельствовала о ценности этой неказистой с виду скотинки.
Я кинула клубок под загородку. Он побежал напрямик в сторону лошадки и исчез в темноте. Поскольку больше в той стороне ничего копытного не наблюдалось, можно было сделать вывод, что это и есть Тулпар.
-Вань, я их отвлеку, а ты выруби,-одними губами прошептала я.
Он кивнул и споро пополз в сторону костра.
-Дяденьки!- заполошно закричала я тоненьким голосом. -Помогите, дяденьки! Меня кто-то укусил за ногу!
-А ну, выходи на свет!-грозно ответили мне.-Здесь земля Алим-хана, как ты сюда попала?!
Наскоро произнесенное заклинание придало мне облик босоногой девчонки лет двенадцати, одетой в сарафан из некрашеного полотна. С близкого расстояния можно было заметить некоторые внешние нестыковки, но я не собиралась настолько сильно приближаться.
Нарочито спотыкаясь и прихрамывая, я поднялась на ноги и потопала к костру, ноя и хныча. Мужики откровенно посмеивались, не ожидая с моей стороны никакой подлянки. Напрасно! Я с удовлетворением увидела, как за их спинами с земли поднялся мой попутчик, и двумя точными движениями отправил этих недоумков отдыхать.
Вблизи Тулпар был похож на недокормленного пони. Ребра торчали, как обводы недостроенной барки, суставы коротких ног опухли. Какие уж там крылья и драгоценная шерсть, как бы он вообще ноги не протянул, болезный!
-Слушай, а это точно он?-мотнул головой Ваня.
-Ну, вроде,- растерялась я,- вон мой клубок лежит!
-Дай я его хоть угощу его вкусненьким, беднягу!
И Ваня, достав из сумы яблоко, полез за загородку.
Лошадка ткнула любопытный нос в протянутую ладонь и аппетитно захрумкала яблоком.
-Хороший коняшка, маленький,-приговаривал царевич, по-хозяйски оглаживая конька.
Съев предложенное угощение, конек ткнулся мордой Ивану в щеку, тот засмеялся, похлопывая Тулпара по храпу, и тут лошадь стала расти на глазах, поднимаясь вверх, как опара из кадки.
Царевич, задрав голову, с восторгом смотрел, как возносится вверх тонкокостная голова на сухопарой шее, и расправляются серебряные перья в гигантских крыльях.
Тулпар поддел мягким носом ласкающую его руку, и Иван в мгновение ока очутился верхом. Зашуршали перья, конь скакнул вперед, и распластался в полете, ловя ветер на крыло.
Я проводила взглядом серебряную молнию, исчезнувшую в ночном небе, и растянулась на траве, приготовившись ждать.
Ждать пришлось недолго, вскоре Тулпар приземлился возле меня, Иван протянул руку и вздернул меня на седло. Мы поднялись в воздух, крылья Тулпара, серебряные в лунном свете, мерно рассекали ночь, под нами проносилась земля, можно было отчетливо различить, какая суматоха поднялась в покинутом нами лагере. Иван нашептывал коню что-то ласковое, тот внимательно слушал, развернув в сторону всадника большие, высоко поставленные, уши.
Расстояние до Кащеева замка мы преодолели за несколько часов.
Хозяин вышел нас встречать на крыльцо, хмурый, как осенний день. В сочетании с угрюмым выражением его лица его черный камзол смотрелся траурным нарядом.
-Что такое, сударь? Вы как будто не рады?-поприветствовал его Иван. -А мы вот с такой удачей!
-Глупости! Конечно, я рад!-раздраженно буркнул Кащей. -Привяжите коня на конюшне, и приходите сюда, получите ваш драгоценный приз!
Конь шел за Иваном, как приклеенный. Послушно дал себя привязать, тянулся, пофыркивая, за лаской.
-Как ты его здесь оставишь? Не жалко?
-Жалко,- вздохнул Иван, -Но я же Василисе обещал, что ее вытащу.
-А чего ее вытаскивать, она же сама к нему пришла, учиться! Ничего он ей плохого не сделает, того, чего бы она сама не хотела!
Вот же придурок, порядочный! Врезать бы тебе хорошенько, идиот несчастный!
Кащей так и дожидался нас, стоя на крыльце. Он даже не позвал нас внутрь. На красивом лице бродила рассеянная улыбка. Василиса стояла рядом с ним, облокотившись на перила, с собранной дорожной сумкой у ног. Не ожидала, что красавица, как заправская путешественница, возьмет с собой так мало вещей.
-Вы выполнили сложнейшее задание,-начал Кащей,-До вас никто не мог даже близко подойти к Тулпару, а тебя, Иван, он признал за хозяина. Да владеть им, тем не менее, буду я! Зато взамен я дам тебе двух лошадей из своей конюшни, самых лучших!
-Спасибо, конечно, но зачем..
-Не благодарите, это такие мелочи! Но я хотел бы попросить у тебя, Иван, нечто ценное для меня..
-Да все, что угодно!-пожал плечами царевич.-Но не думаю, что у меня есть что-то действительно ценное!
-Это самое дорогое, что у тебя есть. Просто ты еще этого не понял. Видишь, как я с тобой честен! Ну как, ты согласен?
-Ну, да, наверно, раз я еще этого до сих пор не понял, значит, навряд ли это мне понадобиться! Если вещь не пригодилась в течение года, значит, ее смело можно выбросить! Забирай!
-Пусть Данька подойдет, она, кажется, у него. А ты иди, Василиса!
Проходя мимо, Василиса мазнула меня по руке пышным рукавом и чуть замешкалась. "Беги, парень"-шепнула она, не поворачивая головы. Подивившись ее словам, я ступила на крыльцо, и почувствовала, что мы на острове, и чудовищные силы, как океан, отделяют нас с колдуном от остального мира. Там, за бортом, остался сумрачный двор, и те, кто стоял сейчас на булыжной мостовой, уже были по другую сторону.
-Посмотри, Иван-царевич,- вскричал Кащей, железной хваткой вцепившись в мое плечо,- вот то ценное, что у тебя было!
Тут что-то громыхнуло, и пелена волшебного тумана отрезала нас, и я уже не могла разглядеть Ивана, открывшего рот в беззвучном крике, и Василису, увлекшую его прочь.
@настроение: все еще боевое!