ИГРА В БУТЫЛОЧКУ

[sterw]

Стёб чистейшей воды, стопроцентный вымысел, да да!



Это была последняя вечеринка, последняя в том смысле, что наше место работы - Милая Интеллигентная Фирма, далее по тексту МИФ - наконец приказало долго жить после непродолжительных и довольно болезненных конвульсий. Последняя проверка налоговой инспекции оказалась также последним гвоздем, накрепко вбитым в крышку нашего гроба. Короче, с завтрашнего дня МИФ считался закрытым, а мы, его верные работники, те, кто оттарабанил на родную организацию до последней ее минуты, могли считать себя свободными и идти на все четыре стороны, кому куда заблагорассудится.





Это была последняя вечеринка, последняя в том смысле, что наше место работы - Милая Интеллигентная Фирма, далее по тексту МИФ - наконец приказало долго жить после непродолжительных и довольно болезненных конвульсий. Последняя проверка налоговой инспекции оказалась также последним гвоздем, накрепко вбитым в крышку нашего гроба. Короче, с завтрашнего дня МИФ считался закрытым, а мы, его верные работники, те, кто оттарабанил на родную организацию до последней ее минуты, могли считать себя свободными и идти на все четыре стороны, кому куда заблагорассудится.

По этому поводу и была вечеринка. "Пир во время чумы", - сказал наш директор на прощание, чокаясь с каждым по-братски. Выкатив нам ящик алкогольной продукции, отличавшейся при своем разнообразии еще и хорошим качеством, директор помахал ручкой и укатил в голубую даль на своем Порше, предоставив нам самим разнузданно оглашать тосты в опустевшем, гулком от недостатка мебели, помещении.

Итак, мы расположились в центре офиса, подложив под седалища папки с ненужными бумагами, не заинтересовавшими фискальный орган, ибо мебель уже была вывезена и лишь некоторые бессовестные счастливцы утвердились на немногочисленных, оставшихся из-за полного морального и физического износа, стульях и выбивались из нашего общества, возвышаясь над нами, как памятники самим себе.

Бутылки с дорогим коньяком и вином пошли по кругу. Напиток неинтеллигентно заедался всем, что еще оставалось в нашем распоряжении, начиная с покоцанного тупым ножом лимона и заканчивая шпротным паштетом, бережно намазываемым чайной ложечкой на ломти позавчерашнего хлеба.

Мало-помалу градус общения повышался, и коллективная душа, в рамках потребностей высшего бессознательного, захотела чего-то эдакого, отчего она смогла бы свернуться и развернуться, как гармонь.

Карт не оказалось ни у кого. Игра в "Камень-ножницы-бумага" была отметена, как неинтеллектуальная. Шахматная доска послужила якорем для начальников двух отделов, полностью заняв их драгоценное внимание и превратив этих прекрасных, но увы - чересчур увлекающихся людей в пару соляных столпов.

Осталась банальнейшая, но оттого не менее завлекательная, игра в бутылочку.

Не помню, кто предложил именно такой вид развлечения, но наше высокоинтеллектуальное и пьяное в дугу сообщество с энтузиазмом его поддержало.

Круть! - как пишут в яойной манге - бутылочка завращалась, разбрасывая вокруг влажные стеклянные блики. О-па! Донышко и горлышко указали на пару заклятых подруг - Верку и Таньку, сидевших ровнешенько напротив друг друга.

- Ну, давайте уже! Целуйтесь! - нетерпеливо подзуживало сообщество, жадно глазея на возмущенные мордашки обеих девушек.

- Я? С этой?! Да ни за что! - было написано на их лицах вот такенными буквами!

Но коллектив - страшная сила, как прекрасно знают все, рожденные в СССР.

И вот более смелая Верка потянулась через всю игровую площадку к нашей штатной блондинке, демонстративно зажмурив глаза и вытянув губы трубочкой. Поцелуй в щеку под активные дружеские аплодисменты мог считаться состоявшимся.

Все встали и, добросовестно перемешавшись, снова уселись по кругу.

Бутылочка завращалась, выискивая новые жертвы. "Блимк" - и предательская стекляшка остановилась, указывая на следующую пару, которой на этот раз оказались мы с Танькой.

- Нечестно! - возопила она, сердито нахмурившись. - Почему это я во второй раз подряд выпадаю!

- Вообще-то я тоже против, - осторожно заметила я. - Я вообще никогда не делала подобных вещей с женщиной.

- Ну нет, - заявила эта мстительная мегера - Верка, - я целовалась, а теперь твоя очередь! Так что не филонь, моя дорогая! Докажи, что действительно имеешь отношение к тому, что пишешь!

Да, Верка в общем неплохая девчонка, и с удовольствием глотает весь бред, который рождается в моем ушибленном яоем воображении, но любит позабавиться за чужой счет, за мой, в данном случае!

- Ладно, - я согласилась с ее неопровержимыми доводами, - я тоже всегда за справедливость. Сейчас вот уйду в образ лесбиянки, и попытаюсь соответствовать.

Десять пар глаз с любопытством уставились на меня в упор, видно, боясь пропустить, как именно я буду входить в заявленный образ.

Я небрежно подошла к нашей штатной блондинке, опустилась перед ней на одно колено, поставив его между ее аппетитных бедер, и, полюбовавшись выражением полного офигения на ее красивом лице, медленно приблизила свои губы к ее полным розовым губам.

Танька остолбенела от удивления, только этим я могу обьяснить то обстоятельство, что она не отпихнула меня сразу, а потом было поздно трепыхаться - я уже полностью завладела ее вниманием.

Я провела языком по ее полной нижней губе, вначале шекоча, чуть касаясь, а потом усиливая нажим, и через секунду рот моей жертвы приоткрылся, неосознанно, я думаю, впуская меня внутрь, где я продолжила хозяйничать со всей нежностью, на которую была способна.

Когда минут через пять мы отлипли друг от друга, в офисе стояла напряженная тишина.

- Рот закройте, - посоветовала я, поднимаясь на ноги, - представление окончено! Продолжим?

Мы снова перетасовались, разместившись вокруг магической бутылочки в другом порядке. Третий раунд - наша увесистая стеклянная стрелка, пущенная вращаться могучей манагерской рукой, слилась в плоский блестящий блин.

Опаньки! Третьей парой жертвенных агнцев стал Серега, наш ай-тишник, и ваша покорная слуга! Ну вот кто так крутит, а?!

- Фига-се! - прокомментировал Женька, - вот тебе везет сегодня!

- Чей-то сразу "везет"? - сварливо отозвалась я.

- Ну как, то ты с воплощением женствености целуешься, то вон с ... Серегой! - нашелся Женька, предпочитающий лишний раз придержать язык, дабы голова уцелела.

- Хочешь меня заменить? - предложила я с энтузиазмом. Не то, чтобы мне не нравился Серега, но просто надо же было играть на публику, а публику я очень даже люблю!

Надо сказать, что айтишник - это такой специальный парень, отвечающий за контакты третьего рода со всякой непонятной техникой. Айтишники водятся в любой, уважающей себя, Фирме, иногда даже парами, но у нас он был всего один, и на все руки мастер.

Лиц, заинтересованных в том, чтобы слегка опустить этого великого, без сомнения, человека, всегда находилось немеряно - мало кто мог простить ему рухнувший не вовремя сервер, а уж намертво заблокированный вход в социальные сети вообще приравнивался к самому черному предательству.

Отсутствие реакции со стороны нашего штатного господина информационной техники стало меня беспокоить. Он сидел в единственном, оставшемся в офисе, компьютерном кресле и, поглядывая на взъерошенную меня, потягивал из горла коньяк.

- Ладно, - решилась я, - сейчас ипостась поменяю...

- Чего-чего поменяешь? - уточнила любопытная Верка.

- Ипостась! - терпеливо объяснила я. - Я ведь только что была лесбиянкой, а теперь должна стать геем!

Наш коллектив дружно поперхнулся, каждый тем напитком, который в данный момент употреблял.

- А почему именно геем? - изумился Егор.

- Ну я же теперь парня буду целовать, что тут непонятного?

- Слышь, Серега, только я - семе, а ты - уке, - заявила я, подходя к своей жертве. - Ну, поскольку я, как бы, инициатор, я ж к тебе, оболтусу, подхожу, а не ты ко мне!

- Уке? А что такое "уке"? - Серега отсоединился от горлышка своей нежно лелеемой бутылки и вяло поставил ее на пол.

- Уке, - наставительно произнесла я, поражаясь про себя низкой образованности своих коллег, - это в гомосексуальной паре партнер в реципиентной позиции, понятно?

Пока окружающие интенсивно шевелили мозгами в попытке понять, что такое я сейчас сказала, я подошла к Сереге и влезла к нему на колени, животом к животу, слегка потершись пахом, и впилась губами в его пахнущий коньяком рот.

Поцелуй длился, капитально снося крышу, и не только мне, как я поняла, когда почувствовала пару горячих ладоней, жестко поддерживающих меня пониже талии, как можно ближе притиснувших мой обтянутый джинсой зад.

Мы разорвали поцелуй под громкие аплодисменты и вопли, народ не терял даром времени и догонялся тем, что еще оставалось.

- Мы требуем продолжения банкета! - кричала Верка, размахивая последней долькой яблока. - Должен же хоть кто-то поиметь, наконец, нашего айтишника! Моя душа алчет мести за загубленный давеча файл с коммерческим предложением!

Серега явно взбледнул с лица и начал сползать с кресла.

- Звыняйте, господа, - повернулась я к коллегам, не покидая, однако, своего насеста, который начинал казаться мне все более привлекательным, - я забыла дома свой любимый страпон, так что анальный секс на сегодня отменяется!

Все грохнули, держась за бока.

Я, сохраняя полнейшую невозмутимость, повернулась к напрягшемуся Сереге и продолжила свое черное дело.

Через пяток секунд его наконец отпустило, а еще минут через десять он выпустил мои губы из своих только для того, чтобы шепнуть мне на ухо

- А знаешь, я уже согласен на страпон!